Дело в том, что я родился в начале девяностых от какого-то уголовника. Матери было восемнадцать, аборт делать запретили врачи. Папаша ребёнка признал и предложил жить без росписи. А через год его грохнули в каких-то разборках. Мама с горя запила, а после кинула меня на бабку. Когда мне было два, она вообще пустилась во все тяжкие. Водка, мужики, переезды из города в город. Я даже со счёта сбился, сколько у неё гражданских мужей было. Красивая она у меня. А пару лет назад маму и очередного сожителя какие-то гады поили несколько месяцев, якобы дорогим пойлом и за свой счёт. Потом этот счёт и предъявили. Сумма оказалась не маленькая, с учётом того, что мама у них ещё и золото умыкнула. Трясли их знатно. Деньги вышибали. А бабушка пожалела. Дочь всё же, а ну как совсем прибьют. Вот мы и продали квартиру, чтобы долги заплатить. Только бабушка Таня заявила. Новую хату оформим на неё, так хоть налог платить не будем. Нас с мамой на жилплощади только прописали. Но бабушка сразу после сделки написала завещание в мою пользу. «Жить пусть живёт, алкашка проклятущая, но не метра ей не оставлю. Снова пропьёт, как в прошлый раз», — заявила бабушка. Да, мама сейчас в деревне живёт, с очередным хахалем. Час езды от нашего города. Как её туда занесло, один бог ведает. А у неё как всегда один ответ: «Зов любви».
Прогулялись с другом, и пошли домой. Вечером Витя из командировки возвращается. Они теперь с Серёгой живут вместе. Родители переселились в квартиру покойного деда, а эту, кстати, тоже однокомнатную, оставили сыну.
Я зашёл в квартиру. Вкусно пахло пирожками, аж в животе рыкнуло голодным тигром. Бабушка любит печь, но в последнее время делает это всё реже. Сердце и давление не дают покоя.
— Ба, я тебя обожаю, — сказал я, обняв её сзади.
Она улыбнулась, снимая с рук толстые варежки для противня.
— А уж как я тебя обожаю Максимушка. Так, давай, мой руки и за стол. Сейчас молочка с пирожками попьём, как ты любишь.
2
Ямиль.
Сижу в кресле и смотрю на море сочной, зелёной травы за окном. Мой верный дворецкий подаёт мне бокал с красной жидкостью.
— Тоска-а. Она такая зелёная как жаба. Или нет, зелёная и вонючая как болото, — изрекаю задумчиво.
— Почему вдруг вонючая? — брови пожилого слуги взлетают вверх от изумления.
— Не знаю. Так кажется. Надоело всё, Ютан.
— Жениться вам надо, Светлейший. А там, глядишь, детки пойдут, не до тоски будет. Ваша матушка давеча, хорошую девушку сватала, а вы упёрлись.
— Жениться? Не-ет. Только женщины в доме не хватало, — отпил из бокала и скривился, — Ты, что за кислятину мне принёс Ютан?
— Была вчера пленница в подвалах. Нацедили немного, стёрли память, да и отправили домой.
— Нет, это всё равно не то. Отец когда-то говаривал, что нет вкуснее крови любимого человека. Мне её ещё пробовать не довелось. Ладно, завтра сам через портал смотаюсь. Только что выбрать на этот раз. Японию? Англию?
— А в России вы так ни разу и не побывали, — констатировал факт Ютан.
— Там гомофобов много. А я на минуточку не просто крови хочу. Я себе мужа подыскиваю. Хотя, подумаю над твоим предложением. А сейчас не стой над душой, надоел, — я допил бокал и отдал ему.
Старик поклонился и ушёл, шаркая шагами по урлунскому голубому мрамору с золотыми вкраплениями. Может ему специальную обувь купить? А что будет ходить и заодно пол натирать.
Ютану было шестьдесят лет. Он ещё мне маленькому прислуживал. Был, так сказать, нянькой. Потом, когда я вырос, отец перевёл его в дворецкие и домоправители, вместо ушедшего на покой слуги. Пять лет назад почил и папа. Ушёл к людям, а там нарвался на каких-то пьяных отморозков. Драка, неудачное падение на нож и всё. Он бы отбился, если применил магию, но у него её было с волосок. А всё сам виноват, нечего было с дедом ссориться. Тот отобрал родовую магию и отдал мне. Утром папу нашли у ворот замка. Портал своих на чужих землях не оставляет. Мама погоревала, да и вышла снова замуж. Взяла себе какого-то вольного художника из Германии. Дед злился, но ничего сделать не мог. Закон есть закон. А он гласит. Любой аристократ, будь то женщина или мужчина, имеет право брать себе второго мужа или жену, исключительно для еды, ну и секса, кому надо. Только вот рожать от людей строго запрещено. Полукровки это — табу. Вот и я хочу себе второго мужа. Ведь у нас не запрещены такие браки. Только подходящий парень никак не находится. У меня было много парней, но это так, одноразовый секс. Потом даже возвращаться к этому человеку не тянуло.