Фреди приблизился еще ближе, и я спиной ощутила его тело. Затем кто–то сунул ему банку с чем–то и тот отстранился, устраиваясь с ней поудобнее.
Фильм продолжался. Этот монстр из моих самых страшных кошмаров, встал перед Афродитой в полный рост, она подняла свою голову, чтобы взглянуть в его желтые глаза хищника и заплакала. По краям лица потекли жгучие слезинки, но она продолжала смотреть на него. Монстр сделал еще один шаг и оказался совсем близко, рядом, рыча на нее, забрасывая свои лапы назад, показывая свои острые окровавленные когти, но она не отходила, не убегала, как сделала бы я. Она стояла и ждала, чего–то.
— Чак, держи пиво. Отличное.
— Спасибо, но я не пью.
— Ну как знаешь, а я выпью. — крышка шикнула и банка открылась, от куда сразу же выплеснулся аромат хлеба.
Момент настал. Монстр взвыл на луну и, запрокидывая лапу, вверх приготовился сделать один единственный удар, чтобы погубить Афродиту.
Руки схватила кусок одеяла и сжала да боли в коже от впившихся даже через ткань ногтей. Хотелось кричать, но я не кричала.
Монстр ударил девушку, вонзил в ее теплое тело свои когти, разорвал ее кожу, как раскаленный нож прошелся по маслу. Она не вскрикнула, не издала ни звука. Чудовище недовольно зарычало, снова взвыло в небо, будто призывая кого–то, а когда он снова обратил на нее свой желтый взгляд, она приоткрыла свой рот, пытаясь сказать.
— Я любила тебя, милый, даже когда ты был тиранов в глазах моих родных. Но даже теперь, когда в моих глазах ты стал Монстром, Я так же люб… — договорить она не смогла, дыхание оборвалось и вместо последних слов из ее малиновых губ покатилась капля алой крови сливающейся с пятном на ее груди.
Она была мертва, когда то самое чудовище обернулось высоким смуглым мужчиной, с каштановыми волосами, с глазами цвета имбиря, наполненных морем слез и искаженным ртом, откуда так же слышался дикий вой, но уже принадлежащий человеку.
Глава 16
Слезы хлынули с уголков глаз, я старалась не хмыкать носом, но это было не в моих силах. Мне стало, так жаль Афродиту, а еще больше ее любимого, который теперь всю жизнь будет помнить эту окровавленную картину. Придумают же сюжет. Жаль я не видела весь фильм, но концовка просто взрыв эмоций.
Смахнув слезинку со щеки, я встала и направилась в кухню. Парни даже не спросили ничего, просто дальше продолжили пялиться в экран. Интересно сколько ужастиков на сегодня они планируют посмотреть, впрочем мне и не интересно. На пороге кухни я споткнулась и больно ударилась коленом, но это не самое страшное. Я удивилась присутствием Алана, а он по моему не особо. Просто взглянул из под лобья и снова уткнулся в какую–то кипу листков. В таком полумраке врятли что–то можно было увидеть, но глаза все равно бегают от уголка к уголку.
— Может включить свет?
— Если тебе нужно. — нащупав выключатель ладонью я зажгла свет, секунду погодя зрение привыкло к ярким цветам и снова фокусировалось на предметах. Раковина была полностью завалена посудой, пара чашек из–под хлопьев, море кружек, ложек. Как все это не хочется мыть, но лучше я это сейчас сделаю, чем завтра с утра искать чистую емкость для завтрака.
Прикрыла дверь, чтобы не шуметь и принялась убираться. Кран шумел, как насос, главное чтобы никто не прибежал от испуга. Средство для мытья почти закончилось и пришлось попросить Алана достать вторую упаковку с верхней полке. Он сейчас выглядел каким–то напряженным, скулы были тверды, как камень или свет так падал, придавая сходство с греческим Богом. Суть не в этом, эти снежные локоны и зеленые глаза приносили холод и нежность одновременно. Зеленоглазый блондин, высокий, слегка худоват, но это ему очень идет, пропорции тела не лишены широких плеч, мышц и сильных широких рук, в которых моя ладонь будет крохотной.
Не смотря на мои не модельные формы и на его не спортивное телосложение, я все равно чувствую себя хрупкой и уязвимой рядом с ним. Кажется, я переборщила с моющим средством, мало того что не попала на мочалку, так еще и налила себе на руки. Сколько тарелок, сколько ж они ели, пока я спала у себя?