Расплатившись, я вышла из кафе и расплакалась. Шла домой и рыдала, не обращая внимания на удивленные и сочувствующие взгляды прохожих. С каждой слезой я все яснее осознавала, что натворила: бросила без объяснений человека, который любил меня больше жизни и готов был землю целовать, по которой я ходила; также без объяснений ушла от мужчины, в которого была влюблена, но из-за страха и ревности, не осмелилась даже дать нам шанс; из-за личной обиды лишила сына отца, даже не подумав о том, что ребенок не виноват, что его родители не смогли понять друг друга…
Домой я вернулась ближе к семи часам. Квартира была пуста. Ну, и хорошо. Так даже лучше!
Зайдя к себе в комнату, я переоделась, залезла в кровать и укуталась с головой в одеяло. Лежала и чувствовала себя лишним элементом в цепочке прошедших событий. Не будь меня, все бы были счастливы. За этими горькими размышлениями я не заметила, как погрузилась в сон.
Разбудил меня жуткий грохот! Я не сразу сообразила, что случилось, но когда за окном сверкнула молния, поняла, что это гром. Снова гроза! Смотреть за разбушевавшейся стихией из панорамного окна было куда страшнее.
Я взглянула на часы. Почти три часа ночи. Интересно, а Женя дома?
Комнату я покидала на цыпочках. У Жениной спальни замерла, пытаясь различить хоть какие-то звуки за дверью. Но шум дождя лишил меня такой возможности.
Зайдя на кухню, я первым делом подошла к окну. И как бы мне не было страшно выглядывать в него, я все-таки решила рассмотреть стоящие во дворе машины. Внедорожник Жени был припаркован как раз под уличным фонарем.
Он дома. В квартире. Рядом со мной. От осознания, что он совсем близко, даже стало легче дышать.
Постояв немного у окна, я решила вернуться к себе. Надо будет задернуть шторы. И включить музыку, чтобы жуткие раскаты грома не будили во мне глупые детские страхи.
Но стоило мне подойти к двери, ведущей из кухни в прихожую, как за окном снова прогремел гром. Блеснувшая молния на миг ярко осветила часть гостиной, примыкающей к кухне. Я замерла. Снова стало тихо. Только капли дождя продолжали монотонно барабанить по стеклу. В комнатах было темно. Но благодаря молнии я отчетливо увидела Женю, который сидел в кресле напротив двери. Я продолжала стоять и вглядываться в очертания его фигуры. Послышался щелчок, и комнату залил мягкий свет ночника, стоявшего на тумбочке у кресла. Женя сидел в расслабленной позе и смотрел на меня в упор. Кроме пижамных брюк на нем ничего не было. В голове вспыхнули картинки вчерашней ночи. Кровь мгновенно прилила к щекам, а по коже забегали мурашки.
— Гром разбудил?
Я смущенно кивнула. Удивительно было осознавать, что этот мужчина когда-то любил меня. В глубине души таился маленький луч надежды, что и сейчас он чувствует ко мне нечто похожее на это чувство, но я боялась поверить. Мои страхи снова вернулись ко мне. И самый главный из них — страх оказаться один на один с разбитыми мечтами.
Колосов жадно пробежался глазами по моему телу, прикрытому только короткими шортами и маечкой. А я стояла и таяла под его пристальным взглядом. Но в какой-то момент меня словно перемкнуло, и я сделала то, на что, возможно, никогда бы не решилась при других обстоятельствах.
Медленно приблизившись к Жене, который не отрывал от меня своих зеленых глаз, я нерешительно остановилась. Он продолжал смотреть на меня снизу вверх, а мой внутренний голос пытался убедить меня, что то, что я собираюсь сделать — не самая лучшая идея. Но как можно слушать внутренний голос, когда этот мужчина так смотрит на меня.
Я сделала последний шаг, разделяющий нас, и села к Жене на колени, перекинув ноги через подлокотник кресла. Уткнулась носом ему в шею, руками зарылась в коротких волосах на его затылке. Сердце бешено гоняло кровь по венам. Я словно ожила. И почувствовала себя необыкновенно счастливой. Я там, где всегда хотела быть. В объятиях того, кого желаю и люблю больше всего на свете.
Жуткий страх, что Колосов сейчас скинет меня со своих колен, конечно, был. Но и он улетучился, как только Женя выключил свет и обхватил меня руками, прижимая к себе еще ближе.
Мы сидели, крепко обнявшись, и молчали. Словно сливаясь кожей, превращаясь в единое целое… И от этого на душе стало так тепло и уютно. Я коснулась губами пульсирующей вены на его шее и замерла, не зная, что делать дальше… Сидеть и молчать, конечно, глупо. Но мне сейчас было просто необходимо чувствовать под руками и губами его кожу, вдыхать его запах, понимать, что мое присутствие заставляет его сердце учащенно биться.