— Да. — От его холодного тона я вздрогнула. — Какую маму? — через пару секунд удивленно спросил он, не отрывая от меня взгляда. — Твою маму? — Неподдельное удивление, сквозившее в голосе, все больше отражалось на его лице.
Я слышала, что Ваня, что-то говорит, но слов разобрать не могла.
— А как маму зовут?
Я стиснула зубы.
— Мама Аля? — выдохнул Женя и непонимающе взглянул на меня. Отстранил трубку от уха и пальцами провел по сенсору. На его губах мелькнула усмешка, и он почти шепотом произнес:
— Что за бред?
Я прикусила губу. Ноги задрожали…
— А где мама? — услышала я из динамика Ванечкин голос. Женя включил громкую связь. — Мне с постолонними не положено лазговаливать.
К горлу подкатил комок. В комнате стало до ужаса тесно и душно. На глаза навернулись слезы.
— Мама здесь, солнышко. — Я решила дать понять сыну, что все нормально. — Это не посторонний.
Женя продолжал смотреть на телефон, словно перед ним было последнее чудо техники.
— А как тебя зовут? — вдруг хрипло спросил он. В голосе слышалась странная интонация.
Казалось, Женя по-прежнему не понимает, что происходит.
— Иван. Иван Егенич! — гордо произнес сынишка.
Я не смогла сдержать улыбку. Мой любимый мальчик, мой мужчина!
Только улыбка моментально погасла, стоило Жене поднять на меня глаза, полные непонимания и неверия. От искренней растерянности на его лице закололо сердце.
— А сколько тебе лет? — спросил Женя, пальцами сжимая переносицу.
— Сегодня четыле исполнилось, — весело проговорил Ваня. — Ой, мам, бабуля плоснулась. Я побежал, пусть поздлавляет меня.
— Беги, милый, — прохрипела я и зубами стиснула манжеты рубашки. — Целую, Ванюш.
— Ага, пока!
Женя со свистом втянул в себя воздух и тяжело выдохнул, продолжая смотреть на телефон. Сжал его в руках, прикоснулся ко лбу. А потом поймал мой взгляд и улыбнулся. Как-то по-доброму, смущенно…
— Ничего не понимаю. Что это было, Алин?
Нервная дрожь прокатилась по всему моему телу. Внутри все сдавило от стыда и острой жалости. Любимый, прости! Он не понимает… У меня есть сын… Его сын…
Я беспомощно сцепила пальцы на руках. В глазах потемнело.
А Женя вдруг посмотрел на меня с таким отчаянием… как ребенок, которого ни за что ударили наотмашь…
Глава 28
Ложь, как трясина: крепко сжимает твое тело и медленно, неотвратимо тянет на дно. У кого есть силы бороться до конца, тем удается выползти на сушу и с облегчением перевести дух. Другие же — безмолвно глотают всю эту липкую мерзость и позволяют обстоятельствам брать над ними верх.
С ужасом глядя Жене в глаза, я поняла, что уже не смогу выбраться из этого болота. Слишком увязла. Врать нет смысла. А говорить правду…
Он не простит! Не поймет! Я бы не поняла.
— Жень…
— Алин, кто это был? — В его голосе сквозила полная растерянность.
— Это Ваня. Наш сын. — Не стала говорить, что это «мой» сын. «Наш» будет неким толчком к долгожданному разговору, палкой, за которую я ухвачусь, чтобы выбраться из трясины.
Женя изогнул брови. Открыл рот, собираясь что-то произнести, но резко остановился. Нахмурился.
Боже! Что делать? Я сейчас рухну в обморок от страха! Меня всю трясет, под кожей медленно расползается противный холодок…
— Сын? — Женя прикрыл глаза и резко вдохнул. — Что значит «наш»?
— Прости… Я люблю тебя. Больше жизни люблю. Выслушай меня!
Он бросил на меня странный взгляд и пожал плечами. Усмехнулся.
— Да я молчу. Что вообще происходит?
Я глубоко вдохнула и выпалила, глотая подступившие слезы:
— Тогда, пять лет назад, я звонила тебе из Парижа, чтобы сказать о беременности. Ровно четыре года назад у меня родился сын. Его зовут Ваня. Это наш сын: твой и мой. Он очень похож на тебя. У него твои глаза, твоя улыбка… Даже привычки твои, несмотря на то, что он никогда тебя не видел. Видно, это на генном уровне передается из поколения в поколение…
Господи, что я несу? Какой генный уровень?
— Ты хочешь сказать, что у тебя есть сын?
Он что, совсем меня не слышит?
Я потерла пальцами лоб и прикусила губу. На глаза навернулись слезы. Как объяснить? Вопрос даже в другом: как объяснить, чтобы простил?
— Жень, наша с тобой ночь перед моей несостоявшейся свадьбой стала для нас…
Я сцепила пальцы, не зная как продолжить.
— Для нас?
Черт!
— Женя, у тебя есть сын! — почти выкрикнула я, теряя остатки самообладания.