Солнцев как-то очень уж насмешливо произнёс эти слова и перевёл колкий взгляд на своего зама. И обратно на меня. Невероятно ехидным и удивлённым тоном уточнил:
– И что? Прямо-таки все козлы?
Резко качаю головой из стороны в сторону. И излишне эмоционально произношу:
– Неееееет, конечно, нет! Далеко не все!
Всегда хмурый начальник вдруг резко изменился в лице. Поверхностные морщинки на его лбу вмиг разгладились, в глазах появился весёлый, ранее незамеченный блеск, а уголки задрожавших губ, вечно смотрящие вниз, вдруг резко изменили своё положение и несмело поползли в противоположном направлении. Я такого за всё время не припомню! Это полный шок!
– Смотри и учись, – начальник хитро прищурил глаза и, переключив своё внимание на зама, внезапно добавил. – Козёл.
Лицо Расторгуева надо было видеть.
– Юленька, а этот руководитель-переросток сейчас действительно улыбается, или у меня видение?
– Сходи зрение проверь, если так не уверен. Мне серенькие козлики сегодня больше не понадобятся, так что свободен. А Вас, Юля, попрошу остаться. У меня внезапно возникла пара вопросов.
Тяжело сглотнув слюну (надеюсь, этого кроме меня никто не услышал?) я вернулась к своему столу, намереваясь повесить на законное место, ну то есть на спинку стула, несчастную сумку. Зачем-то сжала её пальцами так сильно, как будто это она виновата в моей очередной задержке на рабочем месте. Что ему ещё от меня надо? Он ведь уже и сам переоделся в нерабочую одежду!
Мы остались одни. Я выжидательно молчу, а Солнцев, не говоря ни слова, спокойно проследовал в свой кабинет.
Пять минут прошло. Десять. Вопросов как не было, так и нет. А из-за закрытой двери не раздаётся ни звука.
Набралась смелости и широкими шагами приблизилась к его кабинету. Занесла руку для громкого стука, но дверь вдруг распахнулась, и я чуть не отходила кулаком многострадальную за сегодня грудь генерального директора компании.
– Юля? Ты ещё здесь?
Он нормальный вообще?! А где мне быть, если он сам велел своей сотруднице задержаться и ответить на его (всплывшие совершенно внезапно!) вопросы?
– Конечно. Вы ведь приказали не уходить.
– Я не приказал, а мягко поставил в известность.
Ааа, значит, вот как можно выразиться? Мягко. Как будто это меняет дело, честное слово!
– Вы уже свободны как десять минут.
Это что – шутка?
– Я так понял, ты хотела сбежать от моего навязчивого зама? Считай, я добровольно тебе помог. По-дружески. Можешь не благодарить.
По-дружески. Посмотрела на стоящего передо мной хмурого и вечно чем-то недовольного человека внимательным взглядом. В его глазах всегда столько проницательности и твёрдости, решимости и уверенности… Вероятно, стальной стержень его характера не согнуть ничем. Горько выдохнула. Пожалуй, я бы хотела иметь такого друга. Да что уж там говорить. Положа руку на сердце, могу смело заявить. Если бы в моей жизни появился подобный мужчина, это было бы самым замечательным подарком судьбы. Мне бы очень хотелось, чтобы мой собственный брат равнялся вот на этого человека, а не на кучку золотой молодежи, которая не сегодня-завтра предложит ему травку. Но только в обычной жизни такие мужчины не то, что проходят мимо, они не появляются в поле моего зрения в принципе.
Опустила взгляд, чтобы он не разглядел там ничего лишнего. Он может. Я уверена.
– Тогда я пойду. Хорошего вечера, Глеб Викторович.
Разворачиваюсь и, не оглядываясь, направляюсь к своему столу. И очень даже вовремя, потому что оттуда как раз раздаётся тихая медленная мелодия. Братик.
– Привет, беспризорник. Что успел за сегодня натворить?
– Юль. До тебя директор не может дозвониться.
Сердце упало в пятки.
– Что случилось?
– Тебя в школу вызывают.
– О господи! Что ты сделал?
– Юль, это вышло случайно! Он сам на меня набросился!
– Ты что, снова подрался? Сам-то в каком состоянии?
– Я реально был крут, так ему накостылял! Хахах, они сейчас с мамой поедут снимать побои! Прикинь!
– Что? Ты в своём уме? Какие побои? Это ведь чревато привлечением правоохранительных органов, Гриша! Где твои мозги только были?!
Сквозь в сердцах произнесённые слова услышала пробивающийся звонок по второй линии. Наверняка это директор. Больше ведь мне звонить некому!
– Повиси! Дозвонился твой директор!
И, кстати говоря, когда-то и мой собственный!
– Алло.
– Здравствуй, Юля. Это Павел Семёнович. Я снова звоню по поводу твоего младшего брата. Гриша сегодня избил одноклассника с параллели, чьи родители скоро будут у меня в кабинете. Они настроены весьма враждебно. Случай серьёзный. У парнишки разбито лицо. Тебе лучше приехать поскорее, чтобы поучаствовать в разговоре.