– Ох! – Мэдди схватила Эми за запястья и отвела ее руки. Ноющая грудь была обычным симптомом месячных, но на этот раз они запаздывали.
Просто замечательно: месячные и инфлюэнца вместе. Жизнь не всегда улыбается людям. Очевидно, теперь настала очередь Мэдди терпеть ее ухмылки.
Слава Богу, что Брок не прислал за ней вчера экипаж. Ее тошнило, и она нуждалась в отдыхе.
Дочка снова начала прыгать у нее на животе. Тошнота усилилась.
– Эми, не надо. Мама плохо себя чувствует, дорогая.
– Ты заболела, мамочка?
– Заболела? – раздался голос Эдит.
Мэдди открыла глаза и увидела, что Эдит снимает ребенка с ее живота и усаживает на постель рядом с ней. Мэдди протянула руку и обняла дочку за талию. Эми положила головку ей на плечо.
– Уверена, я скоро поправлюсь, – с улыбкой заверила Мэдди дочку.
Эми кивнула. Эдит нахмурилась:
– Конечно, ты поправишься, но, похоже, не сегодня. Очень жаль. Миссис Годдард сказала мне, что именно сегодня в деревне состоится чудесный летний праздник.
Мэдди издала стой сожаления. Но в данный момент она просто была не в состоянии отмечать начало лета или какой-то другой праздник. Она застонала. Уже наступил июнь? Боже, как летит время!
– Повеселитесь без меня. Я присоединюсь к вам позже, если буду в состоянии, – пообещала Мэдди.
Пожилая женщина кивнула и протянула руку своей внучатой племяннице:
– Пойдем, Эми. Пусть мама отдохнет, а мы с тобой отправимся на праздник.
– Да! – радостно воскликнула девочка, соскочила с кровати и взяла Эдит за руку. – Увидимся позже, мамочка.
– Желаю хорошо провести время, дорогая. – Несколько минут спустя они ушли, оставив Мэдди в блаженном одиночестве. Она осторожно села на кровати. К счастью, спина перестала болеть, но грудь ныла. Неудивительно. Эми на ней скакала. По крайней мере на этом летнем празднике девочка сможет выплеснуть свою неуемную энергию.
Мэдди опустила ноги на пол и замерла. Летний праздник? Неужели уже первое июня? Нахмурившись, она задумалась о последних нескольких месяцах. Обычно ее месячные начинались в середине месяца, а не в начале. На лбу обозначилась морщинка. Ее месячные задерживались уже на две недели. Единственный раз, когда месячные не пришли вовремя, – это…
Нет. Теперь такого не может произойти. Повитуха сказала, что у нее больше не будет детей. От Колина Мэдди не зачала.
Ее охватило неприятное предчувствие.
Наверняка ее неважное самочувствие объясняется лишь неожиданной инфлюэнцей, ничего более серьезного быть не может.
За исключением того, что во время инфлюэнцы у нее никогда не болели ни грудь, ни спина. Да еще эта тошнота. Эти симптомы она испытывала, когда…
Нет, это исключено. Вообще-то Мэдди хотелось иметь еще детей. Неужели повитуха ошиблась? Неужели она забеременела?
Мэдди поднялась и стала ходить взад-вперед по комнате. Когда она забеременела Эми, все признаки были точно такими же. Мэдди была в смятении и в то же время испытывала радость.
– Беременна? – пробормотала она. Как? Что ж, она хорошо знала как – по крайней мере в теории. Они с Броком занимались любовью бесчисленное количество раз за последние несколько недель. Но как она могла зачать со всеми этими рубцами, оставленными повитухой во время родов? Неужели время ее исцелило?
Мэдди уставилась в отслаивающуюся штукатурку на потолке. Она была в шоке. В голове билась единственная мысль: ребенок, ребенок, ребенок.
Она подняла, нетвердую руку к животу и положила пальцы на легкий изгиб, напоминающий о ее беременности… Ребенок. Что она испытывала? Возбуждение? Нервозность? Неверие? Да. Все эти эмоции. Но что же ей теперь делать?
Мысли путались.
Сказать Броку? Да, ей придется это сделать, возможно, также придется рассказать правду об Эми. Ее беременность невозможно скрыть от мужчины, который еженощно касается каждого дюйма ее обнаженной кожи. Он все сам поймет. И очень скоро.
А как воспримет это свет? Она не может прятаться в стенах Эшдаун-Мэнора несколько месяцев, а потом лгать, чтобы скрыть внебрачное рождение ребенка. Это было бы нечестно по отношению к ребенку. И по отношению к Эми.
И конечно же, к Броку.
Вздохнув, Мэдди села на кровати. Возможно, ей давно следовало рассказать ему правду. Но был страх, что он захочет забрать Эми или что он вообще не захочет признавать ее, что он возненавидит Мэдди за годы молчания, – она не могла побороть все эти страхи и опасения.
Теперь судьба распорядилась по-своему. Скоро она будет вынуждена рассказать ему. Она наберется смелости и согласится на замужество – если он еще не передумал. А потом она будет молиться, чтобы когда-нибудь он по-настоящему полюбил, ее, так, как любит его она.