— Присаживайтесь.
Ободренный приемом, я сказал:
— Назначен к вам главным инженером, если не прогоните. Зовут меня Виктор Константинович…
Но он не дослушал меня.
— Антонина Петровна, — тихо сказал он вошедшей женщине, — во-первых, прошу не задерживаться, когда я звоню вам…
— Ах, простите, пожалуйста, я принимала…
— …а во-вторых, — невозмутимо продолжал он, — сколько раз я вас просил докладывать о посетителях.
— Но я… я, — волнуясь пролепетала женщина.
Мне стало неловко:
— Секретарь не виновата, Александр Митрофанович. Это, если хотите, мой первый проступок на новой работе.
Он не обратил внимания на мои слова.
— Делаю вам последнее предупреждение.
Казалось, секретарша вот-вот расплачется, но она сдержалась и тихо вышла из кабинета.
— Слушаю вас. — К моему удивлению, он снова сказал это приветливо. — У вас, наверное, есть приказ?
— Есть… то есть нет.
— Не пойму: есть или нет?
Я не знал, как ответить.
— Позвоните управляющему, — нашелся я наконец.
Он набрал номер.
— Николай Николаевич? Ко мне пришел молодой человек, его зовут Виктор Константинович, он говорит… Понятно, понятно, нет приказа, он не принес. Сейчас передам.
Я взял трубку.
— Так ты все же решился, Виктор? Спасибо. А где же приказ?
— Николай Николаевич, я его вчера порвал. — Я увидел острый настороженный взгляд Шалыгина и добавил: — Перебирал бумаги и случайно порвал.
Управляющий рассмеялся:
— Это для Шалыгина? Хорошо, сейчас пришлю новый. Передай ему трубку.
Шалыгин несколько минут внимательно слушал, потом положил трубку и принялся листать какие-то бумаги. Так мы сидели молча. Наконец я не выдержал:
— Ну так как, Александр Митрофанович?
— Что как? — Он удивленно посмотрел на меня.
— Приступать к работе?
— Сейчас привезут приказ. — Он снова уткнулся в бумаги.
…Приказ привезли минут через двадцать. За это время я прочитал свою записную книжку, которую без того знал почти наизусть. Осмотрел кабинет. Моим утешением был плакат. В нем говорилось, что «Новое» управление в течение нескольких лет на столько-то квадратных метров увеличило сдачу жилплощади. Прикинув, я установил, что за пять лет оно построило домов меньше, чем наше управление за один прошлый год.
Шалыгин внимательно прочел приказ, затем поднялся и с улыбкой сказал:
— Ну что ж, приступайте к работе, поздравляю с новым назначением.
Я поехал осматривать стройки.
В маленькой прорабской, наспех сбитой из неошкуренного горбыля, мне навстречу поднялся сухощавый молодой человек с институтским значком. Он не проявил ни удивления, ни особого интереса, когда Чернов, начальник производственного отдела, сопровождавший меня, сказал:
— Знакомься, Анатолий, наш новый главный инженер.
— Анатолий, — буркнул он.
— А дальше? — спросил я.
Прораб не ответил.
— Александрович, — спокойно сказал за него Чернов.
Мы вышли на стройку. Собственно говоря, смотреть было нечего. Сделали полтора этажа кирпичной кладки и остановились. Башенный кран, подготовленный к подъему, лежал на земле.
— Что случилось?
За прораба ответил Чернов:
— Не дают поднимать, рядом жилье.
Внутри корпуса по шатким наклонным щитам, заменявшим лестничные марши, рабочие бегом несли носилки со шлаком.
— Носилки? — удивился я. — Давненько не видал. А наряд хотя бы у бригады есть?
На лице прораба появились красные пятна, и вдруг он истерично закричал:
— Наряд, наряд! Какой черт наряд, когда я не знаю, чем занять бригаду. Издеваетесь вы, что ли, надо мной?! Будет когда-нибудь поднят кран?
— Анатолий, спокойнее, — сказал Чернов.
— Эх, да что с вами разговаривать! — прораб махнул рукой и отошел.
— Здравствуйте, — сказал кто-то позади.
Я оглянулся, передо мною стоял высокий рабочий в синем комбинезоне, перетянутом кожаным ремнем с медной военной пряжкой. Он насмешливо взглянул на меня:
— Раз наряд спрашиваете, значит, начальство.
— Знакомься, Сергей, новый главный инженер, — сказал Чернов. — А это бригадир Корольков.
Корольков оглядел меня.
— Молодой главный инженер. Да, да, конечно, — сощурился он, — дело не в годах. Но до вас тоже молодой главный был. Так что, простите, хотелось бы постарше.
И хотя то, что мне говорили прораб и бригадир, было обидно, я понял их. Кто-то ведь должен отвечать за то, что кран не работает, а люди носилками носят грузы. Но что я мог ответить?