Сейчас осталось подвести итоги, принять решение. Но как это сделать?
— Валентин Михайлович, — попросил я Васильева, когда он подошел ко мне, — посоветуйте, неужели нужно официальное собрание устраивать?
Васильев улыбнулся:
— Знаете что, давайте спросим у каждого его мнение… Новая техника — штука тонкая, пусть каждый за себя решает.
…Расположились у бытовок, на скамейках.
Встал Ротонов, который организовывал объезд.
— Ну вот, закончили объезд. Я помню, еще десять лет тому назад…
— Ротонов! — остановил я его.
— Хорошо… Что теперь, Виктор Константинович? — досадливо спросил он.
Я поднялся.
— Что теперь? — обратился я с этим же вопросом… — Косов?
— Сейчас, по-моему, Виктор Константинович, нужно объединить все предложения, — тихо ответил Косов.
— Правильно!
— Ну так что? Будем голосовать? — Ротонов кипел от возбуждения.
— Спросим каждого. (Я помедлил: стоит ли сейчас так резко ставить вопрос? А вдруг не согласятся?.. Стоит, нужно решать.) Я благодарю всех, кто проявил добрую инициативу в таком важном деле, как экономия трудовых затрат… Но одно дело увидеть, даже одобрить, а другое — внедрить. Каждый из вас почувствовал это, когда осуществлял свое предложение. Сейчас же Косов предлагает все объединить… Поэтому я прошу каждого ответить, готов ли он в своей бригаде, на прорабском участке, в СУ внедрить все предложения, которые мы сегодня увидели… Я хочу предупредить — с того времени, как будет сказано: «Да, готов», я уже не буду просить, как на техсовете, а буду требовать безусловного выполнения. — Я оглядел присутствующих. — Строго требовать!.. Спрашивайте, Ротонов!
— Интересная история, — вскочил Ротонов. — Еще десять лет тому назад…
— Ротонов!
— Эх… Вечно вы меня перебиваете… Ладно: бригадир Косов?
— Я уже сказал: нужно все предложения объединить, — тихо сказал Косов.
— Много говорить любите, Косов, — строго заметил Ротонов. — Короче нужно, определеннее отвечать. Если…
— Ротонов! — снова остановил я его.
— Все перебиваешь меня, Виктор Константинович! Все перебиваешь! Нужно, Косов, ответить «да», что означает: «Буду внедрять все предложения в своей бригаде», или «нет» — «Не буду внедрять».
— Да, — улыбнулся Косов.
— Ну, вот видите! — удовлетворенно сказал Ротонов. — Производитель работ Кочергин?
— Не возражаю, — ответил Кочергин. — Это значит и «да» и «нет». Ведь я вас знаю, Виктор Константинович, потом приедете и душу будете мотать…
— Кочергин, — перебил его Ротонов. — Да или нет? Что за народ такой? Не понимаю!
— Нет.
— И.о. начальника СУ Морозов!
— Я подумаю.
— Почему? — удивляется Васильев. — Ведь вы, как главный инженер, должны первым подхватывать предложения?
— Я беру пример с главного инженера рангом повыше. — Морозов пристально смотрит на меня и вдруг резко спрашивает: — Когда я получу ответ?
— Я еще не решил…
— Ну вот, товарищ Васильев, видите? Он еще не решил — думает. И я, с вашего разрешения, подумаю.
— Гнат! Что ты скажешь?
— А премия будет? — в свою очередь спросил Гнат.
— Гнат! — возмутился Ротонов.
— Вот так всегда! Как с рабочего, так отвечай прямо, а как премия… — Гнат посмотрел на меня. — Ну, ладно: да! Но хоть отметить сейчас это дело, а, хлопцы?
— Вот чудак! — закричал Ротонов. — Ну что за люди. В каком это году было? Ага, кажется…
— Ротонов!
— Начальник СУ Беленький?
Беленький колебался, он знал, что управляющий будет недоволен, но выхода не было.
— Да.
— Прораб Шуров?
— Да.
— Том Семенович? Ваше мнение?
Янин вскакивает:
— Что мнение? Как мнение? Конечно — да!
— Начальник СУ Визер?
— В нашем СУ мы применим все предложения, — ответил Визер и, опасливо посмотрев на Ротонова, добавил: — Да.
Я снова сел на скамейку. «Да… да!..» — слышались ответы.
Слушая их, я наблюдал за работой нового крана, у которого две стрелы: одна монтирует, другая разгружает детали, поднимает их и вешает на кран; рассматривал небо, синее, с небольшими облачками, — не так уж часто я на него смотрю…