— Предложение было очень необычное…
— Отвечайте прямо: правду сказал Роликов?
На ответ у меня секунда, ну, может быть, несколько секунд… «Нет, конечно… Я должен ответить: нет…» Зал ждал… За столом сидели немногие, места оставили иностранцам, да если б и не оставили, все равно не любят начальники СУ садиться близко к начальству. Только Вяткин расположился прямо напротив начальника главка и привычно усмехался. Эта ситуация ему, видно, доставляла удовольствие: «Ну-с, миленький, каков ты?» — говорила его усмешка… Смотрит Быков… Надо отвечать — «нет», конечно…
— Да, — вдруг неожиданно для себя сказал я. Ясно помню, что в этот момент я трезво оценил, чего мне будет стоить этот ответ. Но я не мог иначе. Я мог соврать начальнику главка, Рыбакову, Сарапину, даже Роликову я мог бы соврать, но Быкову… Только сейчас я понял, что с самого начала между нами велось какое-то скрытое, может быть, подсознательное, соревнование. И если я хочу победить, я должен говорить правду… Зачем она тебе, эта победа? Пиррова победа!..
— Значит, вы сначала отклонили предложение бригады, потом мило признали свою ошибку и отстаиваете это предложение. (Как холодно и жестко бросает эти слова начальник главка!)
— Да, — уже без колебания отвечаю я. Быков отворачивается.
Странно. Именно в эти минуты мне вдруг показалось, что порванные нити понимания снова натягиваются между мной и присутствующими.
На этот раз Рыбаков обратился к начальнику главка требовательно:
— Сейчас уже все прояснилось. Надо кончать.
— Безусловно! — Сарапин приподнимает палку.
Несколько секунд в зале висит многозначительная пауза.
— Можно мне, товарищ Рыбаков? — Вяткин по-ученически поднял руку.
Рыбаков пожал плечами:
— А почему вы у меня спрашиваете?
— Как же, как же!.. Я думал, что вы председатель. А наш уважаемый Григорий Владимирович Сарапин — так сказать, товарищ председателя. — Вяткин встал. — Если помните, в старое время был товарищ министра… Так вы, значит, не председатель?
— Председатель совещания Сергей Платонович, — холодно ответил Рыбаков.
— А я думал… Понимаете, хочу про Нефедова еще одну нехорошую вещь рассказать. Понимаете, сей молодой человек пригласил меня к себе и в порядке подготовки совещания агитировал, чтобы я выступил за новые предложения… Так, Нефедов?.. Ах, как нехорошо, всем подтверждаешь, а мне не хочешь.
«И этот тоже!.. Что мне ответить?.. А, сейчас уже все равно»…
— Да.
— Ну вот видите, подтвердил. — Вяткин сел, но вдруг резко спросил начальника главка: — Зачем вы нас собрали сюда, Сергей Платонович? Вон сколько людей! Чтобы осудить Нефедова за неправильные его действия? У нас на это нет времени. Если подсчитать, за нами тысяч двадцать народа. Вкатите ему выговор, понизьте в должности — и конец делу. Разойдемся… Я понимаю, что собрали нас обсудить технологию. Так?.. Так давайте ее обсуждать, ее — технологию.
— Правильно! — подтвердил кто-то из задних рядов.
— Надоело, Рыбаков, слушать, как вы ловчите. Проект-то ваш, скажем деликатно, — посредственный. Вы это сами понимаете. Так нет, чтобы мундирчик защитить — вот уже час упражняетесь…
— Я бы вас просил… — внушительно начал Рыбаков.
— Что вы меня просите, Рыбаков? Ну что? Я вот не хотел выступать, но, глядя на вас и Сарапина, не выдержал… Я предлагаю, Сергей Платонович, принять предложения и о поточном подряде и о новой технологии. Эту стройку нужно вести так, чтобы пример был, люди поучиться могли… А Нефедову всыпьте как следует… Да не забудьте, пожалуйста, и этого парня. — Вяткин показывает на Кима. — Пусть народ не сбивает.
Начальник главка пристально посмотрел на Вяткина. Трудно понять, как он отнесся к его выступлению.
— Что-то не помню, когда это вы, Вяткин, ратовали за новую технологию?
— Перевоспитали вы меня, Сергей Платонович.
— Сомневаюсь что-то… Ну, кто еще хочет выступить? Рыбаков, вы можете садиться, устали все время стоять.
И тут я не мог понять, иронизирует ли начальник главка. Во всяком случае, сейчас он взял совещание в свои руки.
— Быков! — вдруг громко сказал Сарапин. — Я думаю, что в первую очередь… технологию должен решать генподрядчик… Чего вы молчите, Быков?!
— Ну что ж, Быков, действительно вас пора послушать. Давно пора.
Быков долго молчал.
— Сейчас я не могу еще сказать, — начал он.
— Что не могу? Что не могу? — закричал Сарапин.