Тибор Пал на чистейшем русском языке доложил, что работы идут нормально, вопросов нет. Он улыбнулся мне. Час назад я пригласил его к себе в гости. Но об этом, конечно, потом, не в комментариях к документу.
Лайош Халас заявил, что ему нужна «чашка». «Чашка? — удивился Ким. — Пожалуйста. — Он вынул из шкафа большую чашку, расписанную петухами. — Пожалуйста!» Сейчас удивился Халас: «Зачем чашка? Мне нужна чашка…» Все смеялись — выяснилось, что Халасу требовалась цементная «стяжка» для укладки паркета. Ким заявил, что стяжка готова. В протоколе мы ничего не записали. Так делалось всегда, когда вопросов не было.)
Работа фирмы «Сталь» — ПНР
Отметить, что СУ-113 — т. Черкасов — отстало с поставкой стекла для фирмы «Сталь» на два дня. Обязать СУ-113 29 сентября завезти стекло. (Когда пан Любавски положил руку на знаменитую коричневую тетрадь, Ким, начавший было спорить, сразу сдался. Он только заявил, что отставание произошло не по его вине, ведь два дня его не было на стройке. «Я не пойму, Виктор Константинович, почему вы ранее записали Быкова, когда следовало записать меня, а сейчас указываете мою фамилию, когда виноват Быков?» «Есть другие возражения?» — спросил я. Все молчали. Только Нелли быстро-быстро переводила Надю. «Nem, — сказал Надь. — Нет». Сарапин поднял папку, он, очевидно, хотел поддержать Кима, но я твердо решил — на этом совещании ничего плохого про Быкова не будет записано. Где он сейчас? Наверное, освобождает ящики своего стола, как обычно делают все, кто уходит с работы. Это горько. Каждая вещичка, папка, листок бумаги с записью вдруг кажутся исполненными глубокого смысла, как все, что уходит и никогда больше не вернется… «Так и запишем!» — твердо сказал я. Ким что-то зашептал на ухо Сарапину. Далее Любавски поинтересовался, когда поступит паста для панелей. Я ответил: «По графику. Может быть, записать в протокол?» Но пан директор отрицательно покачал головой. «Мы звыкли, Виктор Константинович, наши заявы выполняются», — галантно сказал он, хотя на прошлом совещании укорял меня… «Jegen», — подтвердил Надь. Я понял: иностранные товарищи, зная, что на совещании присутствует начальство, хотят поддержать меня.)
Работа фирмы «Вытяг» — ЧССР
Принять к сведению заявление Виктора Нефедова, что согласование Гостехнадзора СССР на чехословацкие лифты будет через три дня. Отметить, что согласование затянулось. (Я еще не смотрел сегодняшнюю газету, но по угрюмому лицу представителя фирмы «Вытяг» Феликса Чечетки сразу понял — вчерашний матч на Кубок Европы Чехословакия проиграла, и ответ придется держать мне. Чечетка строго спросил, когда наконец Гостехнадзор согласует лифты?.. «Еще три дня, не больше, Феликс». — «Три дня, — пробурчал Чечетка. — Затянулось!» — «Нужно записать в протокол?» — спросил я. «Запишем», — мрачно сказал Чечетка. Я продиктовал запись в протокол сначала без последней фразы, но, видя, что Чечетка остался недоволен, добавил слова о затяжке согласования. «Так?» — спросил я. «Так», — удовлетворенно ответил он, получив некоторую компенсацию за то, что вчера нападающий сборной СССР Федоров забил гол в ворота чехословацкой сборной.)
Прочие вопросы
Заслушано заявление заместителя начальника главка Бориса Несветова: «Доводится до сведения уважаемых представителей фирм, что за некорректное поведение, выразившееся в письмах, адресованных фирмам с предупреждением об отключении электроэнергии, начальник СУ-113 В. Я. Быков снят с работы».
(Несветов прочитал это заявление с листка бумаги. Он подождал несколько секунд, громко повторил: «Снят с работы». Когда Несветов сел, сразу поднялся Карл Альбертович. Его всегда добродушное и благожелательное лицо на этот раз было мрачно. «Имею заявить, — сказал он, — что нам сделана дискриминация. Прошу писать протокол…» Словно холодный ветер подул в зале. Это самое неприятное, что могло случиться на стройке. Пусть кто-то вышел из графика: поругают, может быть, — нагонит; пусть не смогли вовремя заказать материалы, которые изготавливаются в другой стране: приедет вездесущий Кареев, только покачает головой, и вот уже идет в эту страну телекс; наконец, может сломаться главный кран — день и ночь, ночь и день работают механики. Все в конце концов не так уж страшно, но дискриминация!.. Еще в начале строительства мы думали, как встретить иностранных рабочих, как создать условия для работы. Первое время рабочие разных стран еще отличались эмблемами, нашитыми на рукавах, цветом спецовок, но через несколько месяцев спецовки пообтерлись… На стройке звучала разная речь: болгарская, венгерская, немецкая, чешская и словацкая, польская, русская. Есть такой термин — языковой барьер. Возможно, вначале он и был у нас, но мы его не замечали. Мы решили: стройка должна иметь передовую технологию, нужно работать ритмично, красиво, но первое, чего с самого начала мы добивались, — это дружной работы, никакой дискриминации…