Аксиома с размаху воткнула лопату в раствор.
На площадку въехал самосвал. Он опрокинул раствор в ящики и быстро отъехал. Сразу все зашевелилось: такелажник зачалил ящик, поднял руку. Крановщик начал быстро поднимать, одновременно двигая башенный кран по путям. Из будки выскочили Алешка и его напарники, приняли раствор. Пошел монтаж.
Но Аксиома все стояла на месте. Ее вдруг поразила мысль: как велика сила «бога количества». Вон как быстро подняли ящик, монтажники бежали навстречу ему…
Подошел Алешка, браво сказал:
— Не волнуйтесь, товарищ мастер, сейчас нажмем и к восьми свои сорок деталей дадим!
— Одну минуту, Алешка. Скажи, пожалуйста, ты знал, что от старого раствора текут швы, а лет через двадцать пять и дом может разрушиться? Только правду говори. Это очень важно.
— Вот сейчас ты, Нина, как прежде. Но извини, времени нет, надо догонять.
— Ответь! — строго сказала Аксиома.
Алешка хитро улыбнулся:
— Ну скажи, пожалуйста, товарищ мастер, дотошный человек Петр Иванович? Старается он?
— Да.
— Так почему же он приказал брать старый раствор?.. Молчишь? Это раз. А второе — ну кто, когда спрашивал с меня эти дела? Давай монтаж, и все. А на каком растворе, это никого не интересует. Вот полтора часа простояли — это спросят. И с тебя, товарищ мастер, в первую очередь… А третье — не верю я в это: «развалятся», «текут»… Понятно? Извини, я побежал.
В самом деле, ведь Алешка прав — упрекнуть Петра Ивановича в недобросовестном отношении к делу никак нельзя. Почему же именно он дал указание применять старый раствор? И вдруг ей вспомнились другие его указания, нарушающие технические условия. Что он за человек? Вот уже вместе они работают три месяца, а она еще до сих пор не знает, о чем он думает, чем живет. Как это в нем совмещается исключительная добросовестность, требовательность к себе, к людям и вот это — негодный раствор?
Рассвело. Из-за горизонта очень осторожно выглянул медно-красный диск солнца: «Ну-с, товарищ мастер, как ты тут ночью вкалывала за все человечество, или, вернее, за людей восточного полушария?.. Придумала закон?» Солнце спешило, словно боялось опоздать к табельной доске, хотя времени было еще достаточно. Оно вышло из-за горизонта и быстро двигалось вверх, к Аксиоме.
Как хорошо, что на смену ночи сомнений всегда приходит всепрощающее утро. Аксиома оглянулась: монтажники принимали панель, а сварщик, надвинув шлем, сваривал закладные детали. Все были заняты. Она вытянула руки вперед, постояла немного, закрыв глаза, потом начала спускаться. И пока она шла по лестнице, думала об отпуске. Двадцать четыре дня она будет свободна. Не придется рано вставать. Когда хочешь! И вообще все — когда хочешь. Странновато даже будет, правда? Куда она поедет?.. Одну минуту, а почему она должна обязательно уезжать из Москвы? Вчера Анета (Анюта) авторитетно заявила:
— Ну как же! Так принято. Все едут к морю.
Хотя Аксиома тоже думала о поездке к морю, но, чтобы позлить подругу, она сказала:
— На юге сейчас жарко, Анета.
— Жарко? Какая ты странная! Загоришь там. Знаешь, как это будет красиво… Все москвичи глазеть будут.
— Ну, не все! — это Аксиома сказала серьезно. — Петр Иванович глазеть не будет.
— Послушай-ка, — Анета сделала круглые глаза (кто-то ей сказал, что круглые глаза сейчас в моде и очень идут ей), — что ты все время: Петр Иванович да Петр Иванович. А скажи, ты, часом, не…
Аксиома долго смеялась. Это было действительно смешно: влюбиться в этого сухаря, мумию, камень…
В прорабской она села за стол Петра Ивановича. Непроизвольно потянула дверцу, она была не заперта. Конечно, это нехорошо. Осматривать ящики чужого стола все равно что читать чужие письма. Но острое желание хоть немного понять Петра Ивановича пересилило. В верхнем ящике лежала чистая бумага, в коробочке — карандаши и ручки. Ниже, во втором ящике, несколько папок и распечатанный конверт. Адрес был написан женским почерком, буквы узкие, большие, с легким наклоном. Обратный адрес: Воронеж, ул. Зеленая, 35, кв. 17. Гусаковой Г.В.
Письмо лежало рядом с конвертом. Аксиома его даже в руки не взяла — чужое письмо! Она посмотрит только почерк… Да, почерк тот же, что и на конверте. Писала Г. В. Гусакова… Г.В. — это как? Наверное, Галина Владимировна… Кем же вы приходитесь, Галина Владимировна, нашему Петру Ивановичу? Неужели есть женщина, которую он любил? А когда она опаздывала на свидание, он что же…