— Вы хозяин квартиры? — спросил Петр Иванович.
Молодой человек не успел ответить — Тимофей с громким радостным лаем помчался вниз, чуть не сбив с ног Петра Баракина.
Когда Петр Баракин увидел Петра Ивановича, он радостно закричал:
— Диночка Александровна, поймали!
Дина Александровна вбежала на площадку.
— Вы… вы! — только и могла она произнести.
Она бросилась в квартиру. Маленькой Дины не было.
— Где Дина? Куда вы дели Дину? — От волнения к горлу подступал какой-то противный ком. Она чувствовала, что вот-вот упадет, и прислонилась к стене.
— Простите, это вы «бабушка Дина»? — заикаясь, спросил Петр Иванович. — Девочка куда-то убежала. Я наконец свободен? — Петр Иванович хотел идти, но молодой человек, который советовал, как открыть дверь, спокойно сказал:
— Пройдемте!
…Пугач возвратил Петру Ивановичу паспорт.
— Налетчик? — с надеждой в голосе спросил Петр Баракин.
Пугач не ответил.
Петру Ивановичу вся эта история показалась настолько дикой, что он даже пришел в хорошее настроение и любезно ответил:
— Это в паспорте обычно не пишется.
— Вы говорите, — что девочка убежала вместе с собакой, — рассудительно начал Пугач. — Вы остались перед открытой дверью. Предположим, так. Где же девочка?
Петр Иванович пожал плечами.
— На этот вопрос я не могу вам ответить.
— Не кажется ли вам это очень странным? — Пугач вел допрос осторожно, он был человек опытный. — Собака тут, девочка исчезла.
— Кажется.
Зашла старуха, та, что жила выше этажом. Это была не формальная бабушка, как Дина Александровна, а настоящая — с кучей болезней. Осторожно обойдя Петра Ивановича, она прошла во вторую комнату, где Дина Александровна звонила по телефону, разыскивая внучку.
— Еще совсем молодой, — громко зашептала старуха. — Только подумать!..
Дина Александровна вошла в комнату, где Пугач вел допрос.
— Внучки нигде нет, — растерянно сказала она. Почему-то она обратилась не к Пугачу или Баракину, а к Петру Ивановичу.
За столом было только три стула, они были заняты. Пугач, конечно, не поднялся, чтобы уступить место Дине Александровне, — он был уже на работе; Баракин так увлекся изучением «налетчика» (живая натура!), что забыл о Дине Александровне. И только Самотаскин, почувствовав в голосе Дины Александровны тревогу, поднялся:
— Садитесь, пожалуйста, не волнуйтесь, она, наверное, скоро придет.
— Вы так думаете? Спасибо вам. — Дина Александровна села на стул.
Старуха тоже зашла в комнату. Она покосилась на Петра Ивановича, выбрала себе место подальше от него и уселась в кресло.
Молчание стало томительным даже для Самотаскина. Он решил пока хоть чем-нибудь заняться, подошел к окну и потянул створки на себя. Окно не открывалось. Тогда он просунул в щель отвертку, нажал, и створки распахнулись. Энергичный, крикливый двор вдруг ворвался в комнату.
Бабушка с тонким криком вскочила, решив, что «налетчик» сейчас убежит. Баракин тоже встал. Он не сводил глаз с Самотаскина. Мысленно Баракин уже переделывал страницы повести, которые теперь, в свете поступков Самотаскина, казались ему неуклюжими. «Какой тонкий ход! — восхищался он про себя. — Открыв окно и рассматривая створки, налетчик тем самым подтверждает версию, будто он прораб, и в то же время готовит себе путь для побега! Ведь рядом с окном проходит водосточная труба…» Имен» но сейчас Баракин утвердился в мысли, что перед ним искуснейший вор, так сказать — налетчик века научно-технической революции.
Чтобы подтолкнуть Самотаскина к решительным действиям, он воскликнул:
— Высоко тут… но рядом труба. А?
Самотаскин, которого не оставляло хорошее настроение, и Пугач рассмеялись. При этом Пугач на всякий случай счел нужным заметить, что сейчас водосточные трубы крепятся не очень прочно, у них в районе зафиксировано несколько случаев падения воров вместе с трубой. Вообще Пугач вел себя весьма осторожно.
Дина Александровна повернулась к открытому окну. Веселый, шумный двор вселял надежду. Но энергичнее всех повел себя Тимофей. Только что он скучно позевывал, удивляясь наивности людей, вдруг с радостным лаем вскочил на подоконник и бросился к двери.
— Диночка! — закричала Дина Александровна.
В комнату степенно вошла внучка Дина. Она сделала общий поклон, достала из серванта блюдце, положила туда пачку растаявшего мороженого и дала Тимофею. Потом Дина, как и полагается воспитанным девочкам, подошла к Пугачу.