Тут уж Беленький испуганно понесся. Он, Беленький, считает, что все же прав Костромин: главное в тресте — заниматься сдачей объектов.
Выступили прораб Шуров, начальник производственного отдела Мякишев. Они поддержали Костромина.
— Ну что ж, — сказал управляющий, — вроде все ясно. Будем закругляться, время позднее.
— Нет, Леонид Леонидович, дай слово мне, — попросил Самородок. — А потом еще, наверное, Иван Митрофанович Моргунов выступит. — Самородок встал, расстегнул серую спортивную куртку, выпятил маленький, крепенький живот. — Мы тут вечер потеряли, басни разные слушали, а от кого? Как это ты, Леонид Леонидович, многоопытный человек, допустил такое? Он же, — Самородок показал на меня пальцем, — сначала в грудь себя бил, что стоит за правду, а сам выдал фальшивую справку. Своей подписью подтвердил, что коммуникации готовы. А мы коммуникации-то даже не начинали. Так, товарищ Моргунов?
Моргунов кивнул.
— Я поддерживаю Костромина, — закончил свою речь Самородок. — Осудить его надо.
— Вы хотели выступить? — спросил Моргунова управляющий. — Только, пожалуйста, не повторяйтесь.
Моргунов тяжело поднялся:
— Мы слушали тут предложения главного инженера треста, с моей точки зрения — дикие.
Самородок визгливо засмеялся:
— Вот-вот!
Моргунов покосился на Самородка, но спокойно продолжал:
— Зачем это нужно создавать целое управление обеспечения? Не проще ли вызвать снабженца, накрутить ему хвоста, — и глядь, все что нужно на месте. Только вы знаете, товарищи, я больше всех работал с Виктором Константиновичем и убедился: то, что мне казалось в его предложениях диким, через некоторое время оказывалось целесообразным.
Моргунов снова обратился к Самородку:
— Ты, Кузькин, спросил меня, выдал ли мне главный инженер «липовую» справку? Я подтвердил — выдал. На вот, смотри, вот эта справка. — Моргунов вынул из кармана листок и положил его на стол перед Самородком: — Видишь, тут стоят две даты: первая — двадцатое мая, ее написал главный инженер, а рядом красными чернилами стоит двадцать седьмое мая. Это написал я. Видишь?
— Не понимаю.
— Сейчас поймешь, — тяжело, с угрозой, сказал Моргунов. — Мы сами проложили коммуникации, без тебя. А когда закончили их двадцать седьмого мая, тогда предъявили эту справку для установки крана. Так что справка настоящая, Кузькин. А человеку, который выдает настоящие справки, можно верить. Как, товарищи?
Члены совета молчали.
— Ты злобный человек, — сказал Моргунов Самородку. — Смотри, ты его почти проглотил. Он против тебя беззащитный. Потому что ты врешь, а он не умеет врать. Ты подминаешь под себя людей — делаешь карьеру, а ему наплевать на карьеру, он любит дело. Понимаешь? Но это парень из нашего коллектива, мы не дадим его добить. Ты заставил Ивлева, моего старого приятеля, позвонить мне, чтобы я на техсовете выступил против него. Так, Ивлев? Ну, наберись хоть раз смелости, скажи правду.
— Так, — глухо произнес Ивлев.
— Я с Виктором уже полмесяца не разговариваю. Знаешь, почему?
В комнате было очень тихо.
— Мне стыдно. Помнишь, я не убрал с трассы плиты? Ты думаешь, он мне что-нибудь сказал? Он не сказал ни слова и ушел. Он огорчился за меня. Посмотри, его уже почти сломали, но он не сдается, держится. А для чего это ему? Ты думал об этом когда-нибудь? А вы, Костромин, думали?
Моргунов помолчал и потом медленно, растягивая слова, добавил:
— Мое управление считает, что главный инженер за короткое время пребывания в тресте проделал большую работу. Я предлагаю: одобрить его деятельность, а предложения, выдвинутые в докладе, обдумать и еще раз обсудить.
…Технический совет принял предложение Моргунова.
Глава пятая
Письма в июне
Из Крыма.
От Николая Николаевича Скиридова.
Здравствуй, Виктор, получил твое письмо с описанием технического совета. Мне казалось, что я снова в нашем тресте, в Москве.
Да, признаю: Моргунов оказался человеком. Надеюсь, и ты признаешь, что плохие люди все же живут на белом свете. Смотри: Самородок, Костромин… Ну ладно, — пока у нас с тобой в этом споре счет 1:1.
…Вот уже несколько дней я «работаю» на строительстве санатория. Ровно в. 10.30 ко мне заходит профессор. Хитрый старикан! Говорит, что хочет видеть условия, в которых работает его внук Сема. Он ни на шаг не отходит от меня.
Прораб на стройке — Тоня, два года назад закончила одесский техникум. В ее распоряжении восемнадцать рабочих, включая моториста Соколова, вернее, моториста-электромонтера-слесаря-сторожа. Я не удивлюсь, если узнаю, что он еще работает и шофером.