С командами удалось разобраться быстро. Сложнее оказалось с техникой. Виктора все время сбивало то, что "Esc" оказалась под единицей, а "Ctrl" на месте "Tab"; ошибки же приходилось просто забивать. Машина тормозила не по детски, зеленый шрифт прописных букв на экране через пять минут стал реально напрягать, но Виктору хотелось заплатить этому миру за помощь, которую ему утром оказал этот незнакомый молодой парень, и он упорно продолжал щелкать клавишами, сверяясь с текстом программы, и каждые пару минут набирая комбинацию сохранения. Он стал специально поминутно моргать и время от времени поглядывать вдаль, чтобы глаза не так утомлялись.
Нудно гудевшие с потолка лампы дневного света комфорта не прибавляли. Ко всему прочему, в отделе негромко играл динамик; музыку каждые четверть часа перебивали прогнозы погоды, информация о новых товарах и полезные советы, перемежаемые афоризмами из польского журнала "Пшекруй". Виктор помнил эти афоризмы с детства. Они попадались ему в каждом номере "Науке и жизни", эти прикольные фразы выдуманных личностей или из выдуманных книг "Пи", "Ву" и "Будь Карузо баранки"; последнее название он так и не понял, и почему-то всегда считал его продолжением повести "Баранкин, будь человеком!"
Спустя полчаса лучший математик группы заглянула ему через плечо, и, не говоря ни слова, тихо вернулась на место. Еще через полчаса Виктор заметил, что сотрудники начали перешептываться, и искать повод пройти мимо, осторожно посматривая в его сторону. Наконец, Инночка как-то странно, боком подошла к нему.
- Виктор Сергеевич! А вы не забыли про перерыв?
- Так обед уже прошел.
- Я не про него. По охране труда положено перерывы делать.
- Да я не устал... Просто клавиатура немного непривычная, это замедляет. Несколько страниц осталось.
Инночка чуть ли не в прострации взяла уже отложенные листки программы и открыла рот.
- Вы что... - в ужасе выдавила она, - вы что, ввели больше тридцати тысяч знаков?
11. Приключения Электроника или детство Терминатора
Виктор совершенно не представлял, чем комсомолку могут напугать тридцать тысяч знаков.
- А чего, зависнет, что ли? - выпалил он первое, что пришло в голову.
- Не зависнет, там оверлей... За половину смены более тридцати тысяч обрабатывать не положено.
- Предупреждать надо, - полушепотом ответил Виктор.
- Случилось страшное, да? - с другой стороны из-за терминала свесился на стол Вадим. - Инес, что такое, скажи мне!
- Он... он набирает быстрее, чем машина думает.
- Виктор Сергеевич, а ви, случайно, не робот? Кино недавно такой был, Роберт звали.
- Я тоже когда-то читал про роботов, - пожал плечами Виктор, - "Приключения Электроника или детство Терминатора". Любая машинистка быстрее печатает.
- Машиныстка нэ может быть "ватником", - глубокомысленно заявил Вадим. - Она на экран нэ слэдыт.
- Молодая, потому и не следит.
- Лагычно, - протянул Вадим и после паузы добавил: - а машина у нас нэ зависаит, у американцев зависаит. Патамушта у американцев интернационал бизнес машин, а у нас союз рабочих и машин.
Сказав это, он вернулся на место, и лицо его излучало радость познания еще одной тайны Вселенной.
- А что, - обратился Виктор к Инне, - норму могут повысить, если много набирать?
- Премию с прибыли больше дадут. Но ведь здоровье дороже!
- Инна, а вы давно на машинах?
- С института. У нас там "Урал-60" стоял, он так грелся, что мы у него волосы сушили...
-...Виктор Сергеевич, вы закончили? Я вам покажу ваше рабочее место, и вам надо расписаться.
Любочка, аппетитная девушка со светло-рыжими волосами и светло-синим платьем под халатом, она же старший техник по снабжению, провела Виктора в угол зала, где его ждали серый однотумбовый стол из железного листа с пластиковой столешницей и кульман. Кульман был "беушный", но хороший, с изящными литыми ногами, черной блямбой противовеса и новой, мало исколотой доской. Виктор расписался за обещанные халаты ("бязевый - один, диагоналевый - один, стираете сами") и принадлежности, причем педантичная Любочка заставила его открыть и проверить готовальню, которую она важно называла "набор НЧК-14" - "а то бывает, получают, и говорят, что некомплект". Внутри футляра из папье-маше на красных бархатных ложах, словно ордена, мирно почивали хромированные чертежные инструменты; их безукоризненный порядок навеял Виктору приятные воспоминания о заводе.