…Где-то за холмами, за неровным горизонтом в мгновение ока вырос огненно-белый купол. Точные размеры его определить на глаз было нельзя, однако, учитывая холмистый ландшафт, где высота отдельных холмов достигала полукилометра и даже более, можно было предположить, что не меньше километра… Примерно две или три секунды яркость свечения нарастала, а потом стала постепенно угасать. Если бы не защитные очки, в которых мертвецы могли без ущерба для глаз смотреть на местное солнце, они бы, пожалуй, ослепли, а так, только на несколько секунд мир вокруг исчез и остался один только огненный купол, бóльшую часть которого скрывал неровный из-за холмов горизонт.
– Стой! – приказал Сергей. – Из машины!
Два раза командовать мёртвому десантнику не требовалось. Майор сбросил газ и дал по тормозам. Багги понесло юзом по пескогравию, но мертвец, работая рулём, удержал машину от опасного заноса и опрокидывания. Как только машина остановилась, оба товарища синхронно хлопнули по кнопкам замков ремней безопасности и выскочили из машины.
Отбежав от багги, мертвецы бросились на землю, как учили по команде «Вспышка!» – «лицом вниз, ногами в сторону взрыва», и стали ждать. Свечение за холмами погасло секунд через двадцать, когда они уже лежали на земле, а звука всё не было. Зато нарастающе загудела сама земля, так, что гул этот ощущался всем телом, а потом пришла сейсмическая волна…
…Тряхнуло так, что, если бы они стояли в тот момент на ногах, то, вполне возможно, что стали бы они мертвецами-инвалидами. Починить сломанную кость – это ещё ладно, а вот раздавленные мениски в коленях, или компрессионные переломы позвонков… Таким неисправностям Надежда точно не обрадуется…
Надежда… Где она теперь? Где товарищи, что оставались в лагере? «Живы» ли, или сгорели в том огненном куполе?..
– Майор? – позвал Сергей в микрофон выпавшей из уха гарнитуры. – Тёзка? Слышишь меня?
Тишина. Неужели электромагнитный импульс достал и вырубил радиогарнитуру? Сергей вскочил на ноги, глянул на машину. Стоит. Быстро пошёл вокруг.
Майор копошится в тени, что-то там ищет, – это видно по тонким лучикам света, что пронзают машину во многих местах. Сергей достал и включил фонарик, направил луч света на товарища.
– О, спасибо, братка! – послышался тихий, как обычно бывает, если говорить без гарнитуры, голос. – Ща… – Майор наконец нашёл, что искал, сунул это себе в ухо. – Во, нормально! – произнёс он уже громко в гарнитуре у Сергея.
– Ну, что, поехали, посмотрим… – мрачно произнёс Сергей.
– Поехали, Серый, посмотрим… – сказал мёртвый десантник. – Как говорит наш Пинкертон, – он с досадой посмотрел в сторону машины, где в багажнике лежал уже давно задеревеневший Андрей Ильич, – двум смертям не бывать, а одну мы уже пережили…
Эпилог. Третья жизнь после второй смерти
– Андрей Ильич, как ты, дорогой? – Мёртвая женщина внимательно смотрела в постепенно обретающие подвижность глаза старого мёртвого опера.
– Да как тебе сказать, Надежда… – хрипло произнёс мертвец. – Вроде как только что меня этот янкес подстрелил… Много времени-то прошло? Чего там, с этими?.. Переловили их?
Мертвец лежал на операционном столе в палатке у Надежды. В глаза ему бил яркий свет от светильника. Вся грудь его была изрезана; виднелись рёбра, соединённые хомутами с кусками арматуры и залитые эпоксидной смолой; крышка аккумуляторного отсека в груди снята, за ней видны элементы питания, обмотанные изоляцией провода.
– Переловили, переловили, Андрей Ильич. Ты пока не шевелись. Тело ещё недостаточно прогрелось. А-то мышцу какую ещё порвёшь… И без того дырок в тебе много. Отогреешься, начну тебя латать, да клеить.
– А как так вышло, что ты меня снова оживила, Наденька? – спросил мертвец мёртвую женщину, назвав её так, как до того называл один только отец Никифор. – Я-то в курсе насчёт элементов питательных.
– Питания, – поправила его Надежда. – Элементов питания… Они-то как раз, заменяются без проблем. Тебе эта сволочь американская центральный процессор пробила и батарейный отсек тоже разнесла…
– Так и как же ты меня починить смогла, Надюша?