Здравствуйте, дорогие мои, папа, мама и сестра Поля! Недавно я узнал, что товарищи по оружию освободили наш родной город от немецко-фашистской своры. Не буду писать, как я обрадовался, — вы сами можете представить. Однако тревога моя так и не улеглась: меня по-прежнему волнует ваша судьба, ваше состояние, в котором вы сейчас находитесь. Я же ничего не знаю — вот уже почти пять лет не был дома и вот уже три года воюю, а получил за это время только одно письмо. Оно застало меня под Смоленском в августе 1941 года. Как нам тогда было трудно, чего мы, только не пережили!.. Конечно, пережив столько на своем тернистом воинском пути и перевидев столько ужасов, которые оставили после себя проклятые фашисты, я легко могу себе представить, как и вы жили все эти годы трудно и тяжело. Но живы ли вы сейчас и здоровы ли? Это меня больше всего беспокоит. Пишите, жду.
Вот сейчас пишу это письмо и вижу свой родной город, неказистую улицу и наш дом, в котором, как вы помните, мы расстались в августе 1939 года. А сейчас сорок четвертый. Сколько дней прошло, сколько ночей!..
Живу я сейчас, как и все воины, — бью фашистов. Умирать, конечно, не собираюсь.
За время войны, я много прошел и много проехал по разным районам России, а теперь вот сижу в маленьком домике, срубленном из леса, поглядываю на часы. Допишу письмо — и, возможно, прямо в бой. Враг еще не добит, и его надо громить. Так что пока до свидания. Крепко-крепко обнимаю и целую вас…
В довоенные годы этот человек жил в Симферополе, на улице Челюскинцев. Отец был рабочим, вернее, разнорабочим. А вот сына учил. Впрочем, заставлять ходить в школу его не приходилось. Ваня учился охотно и хорошо. Потом работал в совхозе. Через год перешел на кожзавод. Там приобрел не только рабочую специальность, но и прошел первую трудовую и жизненную школу.
Работал хорошо, был ударником. Вступил в комсомол. Учился в вечерней школе. Как только закончил семилетку, предприятие послало его на учебу в Москву, в техникум легкой промышленности. Но с родным заводом юноша связи не прерывал. Бывало, приедет на каникулы — сразу же становится к станку.
Но однажды сказал родителям:
— Пойду в военное училище.
И вот Иван Рыбалко стал офицером. Началась война, и он ушел на фронт.
Родные бережно хранят единственное письмо, полученное с фронта.
Нелегкий фронтовой путь прошел этот солдат Родины. Иван Рыбалко попал в самое пекло оборонительных боев у Смоленска. Отступал, шел победным маршем на запад.
Воевал на Украине. А потом беспрерывная цепь сражений привела офицера и его роту на берег Одера.
12 января 1945 года 17-я гвардейская Краснознаменная ордена Суворова механизированная бригада, в состав которой входила рота Рыбалко, остановилась у водной преграды. Губительный артиллерийский и минометный огонь врага и его массированные бомбовые удары заставили гвардейцев зарыться в мерзлую землю. За рекою — логово фашистского зверя. Разве могли усидеть в укрытиях воины наступающих частей Советской Армии! 25 января гвардейцы, собрав свои силы в мощный кулак, форсировали реку и захватили плацдарм. Одними из первых переправились бойцы подразделения гвардии капитана Рыбалко.
Не всем удалось добраться до противоположного берега. Многих поглотила ледяная вода. Но оставшиеся в живых стремительно атаковали врага, выбросили его из траншей и, таким образом, открыли путь на запад основным силам бригады.
Но гитлеровцы продолжали сопротивление. Контратаки следовали одна за другой. И там, где казалось, что обезумевшие от отчаяния враги вот-вот сбросят советских воинов в ледяную реку, появлялся невысокий молодой офицер.
— Стоять, товарищи! — властно приказывал он. — Впереди — Берлин!
В один из жарких моментов боя вышел из строя командир батальона. Гвардии капитан Рыбалко принял командование и умело организовал оборонительные бои на плацдарме. Сильно поредевший батальон отразил тринадцать контратак противника и этим самым дал возможность переправиться основным силам бригады. А под вечер капитан передал по траншеям приказ:
— По сигналу — вперед, круши врага!
Первым поднялся комбат. За ним — все подразделение. Враг дрогнул и стал панически отступать.
Благодаря личному героизму Рыбалко и умелому руководству батальоном на левом берегу Одера был создан и удержан плацдарм. В этих боях противник понес значительные потери.
Жаль, не довелось гвардии капитану Рыбалко дойти до Берлина. На западной окраине Квебека вражеская пуля оборвала его жизнь.