- Что он говорит ? - спрашивает Альбион.
Нельсон качает головой:
- Я не знаю. Так где этот медик?
Стон мужчины почти стал неслышным:
- Бета-баррель… Бета-баррель… они заставили меня это сделать… Бета-баррель. Акаи Мару ...
Альбион приближается, он пытается понять:
- Что за ..., - начинает он.
Внезапно раненого потрясло: в судороге он выгнул спину и упал замертво на дороге. Его зубы стискивают язык, и по щеке течет струйка крови.
ПЕРВАЯ ГЛАВА
Снег мелкими хлопьями падает на грязную подъездную дорожку, уносимую порывами ледяного ветра. Я смотрю на заднюю часть здания, ослепленную резким светом фонарного столба в углу дома. Вдали слышится гул транспорта. Меланхоличный тембр звонка меня на мгновение отвлекает. Я думаю о рождественских праздниках, когда дверь распахивается. Я выхожу из-за своего деревянного ящика и освобождаю предохранитель своего люгера.
Краем глаза я вижу движение на крыше. Слишком поздно. Сильный удар попал мне в плечо. Я падаю назад, и мое оружие крутится над моей головой.
- Упражнение закончено! лает громкоговоритель.
Снег перестает падать. Ветер утихает. Когда загораются неоновые огни, из-за угла дома появляется Стэн Филипс. Раскрывая лицо в широкой кривой улыбке, директор по тренировкам хромает.
С большой непривязанностью я встаю, стряхиваю пыль с одежды и вкладываю в ножны тренировочное оружие, стреляющее безвредными резиновыми снарядами. Я уйду с несколькими синяками от обеих пуль. Самое болезненное - терпеть неудачу.
С крыши дома офицер-инструктор машет рукой, вкладывая оружие в ножны. Он одет в черное, и мощный свет, падающий мне прямо в глаза, сделал его совершенно невидимым.
"Вы бы уже догадались! - говорю я себе в бороду. Если бы это не была симуляция, вы бы уже были мертвы. Теперь вы можете быть готовы день или два слушать суку Филипса о своем достижении ... "
Поскольку у него всегда есть под рукой резкое замечание, я решаю промолчать:
- Приятного внимания!
Захваченный, замученный, почти убитый в Чехословакии в начале 1960-х, ему удалось сбежать, сохранив большую часть своего тела и весь свой мозг.
Все агенты оказывают ему уважение, которого он явно заслуживает, но опасается его едкого юмора.
Он протягивает мне металлическую руку в кожаной перчатке. Я хватаю его и жду давления. Но ничего.
- Удар света был ярким примером Фейерверка 1. Вы никогда не должны были на него поддаваться.
- Наши ошибки - это наш опыт ...
«Это чушь собачья», - решительно заявляет Филипс.
Он берет меня за руку и ведет к большой железной двери, которую открывает. Когда мы выходим из ангара, нам светит солнце Аризоны.
Я пробыл на базе отдыха, фитнеса и тренировок AХ около Феникса, штат Аризона, в течение трех недель и чувствую себя лучше всего.
- Дэвид звонил десять минут назад, - объявляет Филипс, когда мы идем к стойке регистрации и транспортному центру.
Он приглашает вас в Вашингтон как можно скорее.
- Миссия ?
Дэвид Хоук - железный человек, возглавляющий АХ. АХ, сверхсекретная организация, была основана после того, как охота на ведьм Маккарти нанесла смертельный удар по эффективности тайных действий ЦРУ. Маккарти считал, что коммунист прячется в источниках каждой организации в Америке. Он также был убежден, что все полицейские организации, в том числе ЦРУ, пронизаны «красными» и, следовательно, необходимо внимательно следить за ними.
ЦРУ выполняет свою работу - исследует, собирает, сопоставляет и анализирует данные - а мы делаем свое: выполняем секретные миссии.
- Не знаю, миссия ли это, - отвечает Филипс. Он мне не доверял. Вместо этого он спросил меня, как я тебя нахожу.
- А что ты сказал?
Филипс неоднозначно улыбается мне.
- Я сказал, что ты в отличном состоянии. Конечно, последнее упражнение еще не закончилось ...
На этот раз он откровенно взрывается смехом.
Я не могу найти, что сказать, и мы молча заканчиваем путешествие. Филипс останавливается перед дверью длинного, очень современного одноэтажного здания, в котором размещаются сотрудники службы пробации.
- Твоя одежда упакована. Водитель встретит вас через две минуты и отвезет в аэропорт.
- Он рассказал вам какие-нибудь подробности?
Серьезное выражение проявляется в точеных чертах Филипса. Он обращает на меня взгляд: