- Тебя здесь не ждали, Сторм, - седая старуха с остатками черных зубов сильно толкнула плечом в плечо. - Проваливай, откуда пришла и сдохни там в рабстве.
Ну, почему, почему тебя там не убили?!! - Старуха попыталась вцепиться зубами в горло строптивой, а руками - в груди.
- Меня не убили, потому что я не хотела!
Прости, Фрейра, я спешу к своему отцу, - Сторм мягко отстранила старуху.
Старая женщина плюнула ей в спину, пыталась дотянуться, но ее визжащую держали за руки две спутницы Сторм.
- Позволь, я ее убью? - третья спутница девушки приставила короткий меч гладиус к горлу старухи.
- Не позволю! - Сторм резко ответила и даже не обернулась. - Возвращайтесь, я же сказала, что вам со мной нельзя. - Сторм с трудом открыла тяжелую кованую дверь.
Стражи даже не пытались ей помочь, но дверь за девушкой уже закрыли сами.
- Инга, кто эта старуха, и почему она набросилась на Сторм?
- Она - бывшая кормилица и нянька Сторм, - золотоволосая Инга вслед за подругами вышла на улицу. - Она всегда обожала строптивую, заступалась за нее и готова была выцарапать глаза любому, кто ее обидит.
Не влазь в дела королевской семьи, Афродита.
- Нянька сильно изменилась, - молвила третья девушка.
Ее волосы, как и волосы Афродиты черные, словно ворон в ночи.
- Я думала, что Сторм дома встретят, как королеву, - Афродита пожала плечами.
- А ты знаешь, как встречают королев? - голубые глаза Инги превратились в льдинки. - Обычно им отрубают головы.
Но, если мы вмешаемся, то голова Сторм точно будет торчать на колу.
А так у нас и у Сторм есть хоть какой шанс.
- Отец! - Сторм медленно вошла в огромный зал.
Несмотря на огромные окна, в зале царили полумрак и холод.
Впрочем, почти все окна закрыты плотными черными занавесями, лишь одно не прикрыто.
Горели несколько факелов, их огонь казался холодным.
На возвышении на троне сидел величественный мужчина в белой горностаевой шубе и золотой короне.
Он внимательно осматривал вошедшую, словно искал в ней что-то новое.
- Мне донесли, что ты убита, - король поднял тяжелую палку с золотым набалдашником и ткнул скорчившегося у его ног карлика.
- Мой король Винсент, разве ты не видишь, что она мертвая пришла? - карлик с болезненным выражением на длинном белом лице подскочил.
Зазвенели колокольчики на его колпаке. - Она еще более худая, чем я.
А я уж гордился, что тоньше меня нет никого! - Карлик стянул до колен обтягивающие зеленые панталоны, повернулся к девушке, наклонился и с шумом выпустил газы.
- Ты славно пошутил, Йоахим, - Король раскатисто захохотал, даже откинулся на мягкие подушки. - Возьми, ты можешь сегодня поесть. - Король с серебряного блюда выбрал большую тяжелую кость с остатками мяса и бросил карлику.
Шут зубами на лету подхватил кость, встал на четвереньки, зарычал, и также на четвереньках, по-собачьи забежал за трон.
Девушка даже глазом не повела, глядя на представление.
Казалось, что она застыла, будто ее на морозе долго обливали ледяной водой.
- Я вижу на твоих плечах горностаевую шубу, как у меня, - Король сошел с трона.
Огромный, но передвигался с грацией снежного барса. - Кто позволил тебе носить шубу Королевы?
Королевская одежда - только для Королей!
- Разве я не твоя дочь, король? - голос девушки звучал сухо, будто сталкивались льдины в весенний ледоход.
- Не смей перебивать Короля, - зеленые глаза Короля сверкнули.
Он в бешенстве сорвал с девушки шубу и швырнул под ноги.
Под шубой другой одежды не было.
Сторм стояла перед королем обнаженная.
Ее тело белее снега и даже, хотя кажется невероятным, белее горностаевой мантии.
- Ты слишком похудела, Сторм, - король усмехнулся и вернулся на трон. - Поразительно худая, бледная, почти прозрачная.
Тебя плохо кормили в рабстве?
- В рабстве меня не кормили.
Я питалась тем, что сама добывала, то есть воровала.
Зато в школе гладиаторов кормили на убой, но я не успела нарастить бока.
На арене убивают, знаешь ли, ты об этом, мой отец?
С тех пор худоба не покидает меня.
- Ты снова дерзишь мне? - Король зарычал, но внешне оставался спокойный.
- Горностаевую накидку ты уже бросил на пол за мою дерзость, а теперь бросишь меня?
- Твои шутки не хуже, чем у шута, - после минуты раздумий король расхохотался. - Пожалуй, я выброшу Йоахима, а ты займешь его место.