- Ты сама сделала свой выбор!
Я посылаю на тебя Цербера!
Прощай! - прозвучало, как угроза.
- Не испугаешь гладиатрикс каким-то Цербером! - строптивая чувствовала необычайный прилив сил. - Цербер? Почему Цербер? - она резко остановилась.
Почувствовала приближение чего-то ужасного, зловещего и смертельно опасного.
Воздух толкнул ее в спину.
Нет времени посмотреть и оглянуться.
Сторм отскочила влево.
Мимо нее пронеслось огромное, черное и неукротимое.
Гигантский пес промахнулся, с досадой зарычал и легко, для своей громады, развернулся.
Морда его ужасная: глаза сияли красным пламенем, из пасти летела черная пена, дыхание чудовищной собаки обжигало вечным холодом.
Только мгновение строптивая смотрела в глаза псу из царства Аида.
Но за этот миг узнала много о собаке.
Она увидела, как Цербер рвет души людей, не щадит ни младенцев, ни женщин, ни детей.
С рождения Цербер переполнен ненавистью.
В нем нет ни капли сострадания: только убивать, рвать, уничтожать.
'Харон знает обо мне все, а я знаю все о Цербере, - мелькнуло воспоминание. - Эир говорила мне, так сказала.
Но, то, что я знаю о зловещей собаке - не радует меня.
Никак не получится подружиться с беспощадным псом.
Неужели, я обречена?' - строптивая раздумывала, а тело ее действовало отдельно - на рефлексах гладиатрикс.
Пес надвигался стремительной рычащей массой, при этом стук его огромных лап не слышен.
Строптивая легкой былинкой стояла на пути адского пса.
Бежать некуда, да и не успеет она.
Цербер уже торжествовал победу, издал победный рык, от которого содрогнулись горы.
И тут строптивая гладиатрикс по прозвищу Пантера побежала ему навстречу.
Расстояние между девушкой и собакой убийцей моментально сократилось.
Сторм подпрыгнула, оттолкнулась ногой от головы собаки, и оказалась у нее за спиной.
О подобном гигантский пес даже не мог и подумать.
Черная злоба захлестнула его: только что добыча плыла в пасть, и нет ее.
Цербер развернулся и завыл.
Но уже было поздно.
Сторм сорвала с кольев сеть, которая болталась вечно, и набросила на морду Цербера.
Затем она швырнула в него вторую крепкую рыбацкую сеть.
Цербер мотнул головой, попытался прыгнуть на строптивую, но упал, запутавшись, как муха в паутине.
Сторм довершила дело, спеленала гигантского монстра и тут же приставила к его правому глазу жало ножа.
- Только посмей вырваться - убью! - в голосе строптивой нет угрозы, только - правда.
Цербер не испугался, потому что ничего не боялся.
В его собачьем мозгу проносились злобные образы, а затем все затмило облако обреченности.
Цербер увидел свою смерть на кончике ножа Сторм.
Он возвышался огромной черной горой, как древний камень, обросший сетями мха.
- Ждем, - строптивая не убирала ножа с глаза Цербера.
- Каждый на свою веку видит чужую смерть, но умирает только раз, - Харон ковылял до них долго, но строптивая терпеливо ждала его. - Строптивая, что же ты медлишь?
Если не убьешь Цербера, то рано или поздно он освободится, или я сниму с него сети, и он настигнет тебя.
Думаешь, он пощадит и припомнит тебе твою доброту.
В нем нет ничего, кроме ненависти.
- Я знаю о нем все, я видела черную злобу, море черной злобы в Цербере.
Но быть злым - его работа.
Разве он виноват?
И я не убиваю собак! - строптивая не сводила взгляд с Харона, ожидала от него новой подлости, наподобие той, что он натравил на нее Цербера.
- Работа, говоришь? - Харон не подходил ближе. - У каждого своя работа. - Старик исподлобья посмотрел на Сторм. - Мне казалось, что я знаю о тебе все, но, оказывается, что что-то скрыто от меня.
Откуда у тебя нож?
Я его не видел.
Где ты его прятала, если пришла голая.
- Где, где! - строптивая усмехнулась. - У нас, у девушек, свои маленькие тайны.
- Ты не показала нож даже Эир, хотя она пристально искала его на тебе, даже заглядывала между ягодиц.
- К сожалению, - строптивая грустно улыбнулась. - Наверно, я нехорошая девушка.
Как поступим дальше?
Я не могу убить Цербера, но и оставлять его нельзя - ты его снова на меня натравишь.