"Кутаемся в меха, а они щекочут, колют, тяжелые, причиняют постоянное неудобство.
Почему у нас на севере холодно, а на юге тепло.
Тепло должно быть везде и для всех".
Капитан Флинт прошел в каюту, нерешительно присел на край кровати.
Впервые, он чувствовал себя нерешительно на своем корабле и не знал, с чего начать разговор.
- Где ваша подруга, третья? - капитан поднял подбородок.
- Думаю, что беседует с матросами, - Афродита легко вертела в руке меч гладиатора, тренировала кисть.
- Беседует с матросами? - Флинт заглянул в лицо девушки, спокойное, безмятежное, без следов тревоги: ни страсти, ни нежности, ни злобы в нем не нашел. - Значит, ей есть о чем с ними говорить.
"Что за глупость я говорю?
И еще большую глупость делаю. - Капитан остро взглянул на боцмана в надежде, что он что-нибудь придумает и поддержит.
Грегори лишь пожал плечами, а глазами показал, что сам не знает, как быть. - Гладиатрикс и их колдунья, или просто сестра колдуньи, разметают нас, как щепки по океану во время бури.
Нет уж, лучше дождемся Дрейка".
Сторм остановилась перед капитаном и выжидающе смотрела на него.
Свет из окна падал ей в спину, и Флинт не мог рассмотреть выражение ее лица.
Но зато он увидел другое: меховая накидка полураспахнулась, и перед взором Флинта оказалось нагое белое, худое тело девушки, с маленькими, чуть наметившимися грудками, и без единого волоска на лобке.
"Раньше я бы накинулся на нее, не задумывался бы о последствиях, - капитан Флинт перекосил рот в усмешке. - Но после того, что они с нами сделали, я уже не могу смотреть ни на чье голое тело: тем более, на тело этой гладиатрикс Сторм.
В видения я занимался любовью с ней, а на самом деле она подсунула вместо себя Джона, который сначала меня, а потом я его, и так много дней...
Кто знает, может быть, чары не рассеялись, и передо мной стоит голый Джон, а мне кажется, что - нагая девушка.
Сто раз проверю и остерегусь теперь, пока не удостоверюсь, что девушка - девушка, а не парень в видениях".
- Не знаю, с чего начать, все так запутано, - капитан Флинт перевел взгляд на Афродиту и, неожиданно для себя спросил: - Трудно быть гладиатрикс?
- А ты попробуй. - Афродита хищно улыбнулась и без замаха мечом разрубила тяжелый крепкий столик из мореного Йоркширского дуба, также легко и стремительно выдернула меч из дерева.
Все проследили, как разрубленный столик развалился. - Сначала тебя продадут в рабство и доведут до той степени отчаяния и измождения, когда смерть кажется подарком.
Затем, когда станешь никому не нужен, даже себе, тебя почти даром, на мясо, купит хозяин школы гладиаторов.
После этого каждый день - на выживание.
Почему гладиаторы ничего не боятся, и отчего мы сражаемся легко?
Потому что - не знаем, доживем ли до следующего дня.
Например, Сторм, - Афродита распалилась, она была необычайно хороша в своем гневе. - Она - провокатор.
Если простая гладиатрикс может мечтать дожить до освобождения, то провокатору мечтать не о чем.
Каждый бой для провокатора - смертельный: один из них должен умереть на арене, а мечта для публики - если они сразят сразу друг друга и погибнут вместе.
Вот, после этого, как испытаешь на себе все это, капитан, ты сможешь ответить на вопрос: трудно ли быть гладиатрикс.
И свой опыт...
- Я все понял, - Флинт машинально кивнул, почувствовал, что кровь отливает от его лица.
- Вы говорите об опыте и без меня? - между помощниками капитана бесцеремонно протиснулась Харибда.
На нее смотрели с ужасом и почтением: все догадывались, что именно она устроила для них безумную оргию в каюте капитана.
- Харибда, милая, только не сейчас об опыте, - строптивая приобняла подругу за плечи, не заметила, что накидка распахнулась, и Сторм прильнула к ней голым телом.
- Поговорить об опыте позже, это тоже - опыт, - Харибда согласилась не без некоторого сопротивления.
Язык у нее чесался на философские темы. - Я пришла сказать, что матросы вытащили из моря нечто чудесное и ужасное одновременно.
Наверно, это кит.
- Кит? - боцман первый выбежал из каюты.
За ним с волнением выскочили другие помощники и капитан Флинт.
- Посмотрим на кита! - Афродита с девичьим восторгом двинулась к двери.
- Сторм, а ты тоже с ними? - Харибда надула губки, будто бы обижена. - Мне было холодно, а ты голая прижалась, и сразу мне стало тепло.