Согрей же меня скорей.
Неужели, я хуже, чем кит?
Кит холодный, а ты горячая.
Удивительно, как в твоем худеньком теле помещается столько океанической лавы.
- Столько же, сколько в тебе слов, - строптивая нежно оттолкнула подружку и запахнула накидку. - Я и не заметила, что я голая - привычка гладиатрикс.
Взглянем на твое нечто под названием кит. - Сторм следом за Афродитой вышла на палубу.
Строптивая за время знакомства хорошо изучила характер Харибды и ее иронию, может быть, не ирония, а серьезно, но к этому серьезно не стоит относиться серьезно.
- Мое нечто под названием кит? - Харибда усмехнулась и задумалась над словами строптивой.
Затем она потрогала волосы на лобке: курчавая подушка пружинила под ладонью. - Звучит очень двусмысленно и дает повод для философских размышлений. - Харибда побежала на палубу навстречу крикам.
Творилось нечто невообразимое, потому что испугать и вывести из равновесия гладиатрикс Афродиту и строптивую, а тем более - морских волков и их бравого капитана Флинта могло только нечто невообразимое, как Харибда сама поняла.
Сторм стояла с белым лицом, хотя трудно представить что-то более белое, чем кожа строптивой в ее нормальном состоянии.
Афродита присела в стойке гладиатрикс но так, чтобы защитить свою строптивую подругу.
На палубе, запутавшись в сети и водорослях, шевелился ком, величиной с быка.
Он облеплен морской капустой и ракушками, поэтому выделить что-либо в этом состоянии невозможно.
- Не смей со мной разговаривать, как со щенком, - капитан Флинт продолжал с кем-то ругаться. - Я сам знаю, что свалял дурака.
Ты хотел соблазнить меня фальшивым золотом, даже почти тебе это удалось, а теперь хочешь забрать все. - Капитан захлебнулся своим криком.
Харибда предположила, что он кричал на боцмана Грегори.
Кирос в это время отважно с мечом бросился на то, что вяло шевелилось в сети на палубе.
- Не сметь! - капитан так закричал на Кироса, что дозорный матрос чуть не выпал из гнезда на рее.
- У меня внутри все оборвалось от ужаса, - Афродита пожаловалась Сторм, и ее голос прозвучал словно гром.
- Почему не сметь? - Кирос остановился и в недоумении смотрел на капитана.
- Ты хочешь знать всю правду о том, что мы выловили?
Думаешь, что получишь от нее удовольствие?
Нет, я от него должен получить удовольствие. - Капитан в гигантском прыжке попытался достать до копошащееся в сети.
Но Кирос, чтобы показать свою отвагу перед Флинтом, другими матросами и, разумеется, перед тремя очаровательными девушками, опередил своего капитана.
Он воткнул меч в то, что билось в сети.
Вернее, со стороны казалось, что воткнул меч, но ленивое и с виду неповоротливое, сразу подобралось, и меч ударил в пустоту.
Зато в ответ из комка вылетело длинное щупальце, мигом обхватило ногу Кироса и оторвало ее.
Капли с щупальца упали на меч героя, и сталь зашипела.
От нее поднялся дымок, и в клинке образовались дырки.
- Его слизь разъедает сталь, - строптивая сжала губы.
- Ты его вызвала? Признавайся! - Капитан Флинт резко обернулся на слова Сторм. - Но он не осуждал Сторм, а, наоборот, хвалил ее. - Спасибо, этим ты почти искупила вину за то, что угнала мой корабль.
- Я, конечно, уважаю всех вас, - Харибда на всякий случай от разъедающих капель чудовища спряталась за бочку, - но, если вы знаете, то объясните нам.
Мы должны любить это чудовище, или проклинать и бояться его.
Для Кироса этот вопрос уже не существует. - Харибда показала тонким пальчиком на бездыханное тело смелого матроса.
- Почему слизь монстра разъедает сталь, но не растворяет веревки? - старик Анаксагор выступил из-за широкой спины своего ученика.
- Вопрос настоящего философа! - Харибда от восхищения цокнула языком.
- Потому что он не хочет портить сеть, - строптивая ответила сразу всем, но ничего особенно не прояснила. - Захотел бы, то проделал в корабле сквозную дыру и ушел обратно в море.
Он так развлекается.
- Кто? Кто развлекается? - Зефир от волнения схватил Анаксагора за руку, но тут же спохватился, усмотрел, что никто не видел его жест и успокоился.
- Он мой, он только мой! - капитан Флинт, неожиданно для всех, упал на колени перед чудовищем в водорослях.
Из сети послышалось бульканье, отдаленно напоминающее адский смех - так хохочут обезьяны на заброшенных кладбищах.
И тут строптивая показала, что не зря ее называют строптивой.
Она по-хозяйски оттолкнула капитана.