- Мы надеемся на лучшее, - Афродита присела на сложенные канаты и сделала вид, что в данный момент ее больше всего интересует чайка.
Чайка на рее время от времени каркала, как ворона.
- Согласен! Все будет прекрасно! - капитан Флинт с трудом сдерживал ядовитую улыбку: "Все будет прекрасно, но только для меня, а не для вас", - капитан махнул рукой другому капитану - капитану Димитрию.
Они знали друг друга хорошо, но близких дружеских связей между ними не было.
Димитрий стоял около Холдора и что-то шептал ему в ухо.
Корабли стали сближаться слишком быстро и неумолимо.
- Старик, лево руля!
Ты что не видишь, куда правишь? - Флинт крикнул и мысленно обругал Анаксагора: "Глупый старик уже ни на что не годен.
Держу его из милости.
Надо в первом же порту списать его на берег".
- Да, мой капитан, лево руля, - Анаксагор покорно тряхнул седой бородой.
Рядом со стариком стоял его ученик Зефир.
Он полностью доверял своему учителю: все, что делает Учитель, все - правильно.
Харибда внешне казалась спокойной, но внутри у нее кипело от волнения.
Еще бы: она заручилась поддержкой Анаксагора и Зефира, и теперь все от них зависит.
- Не моя вина в этом, не моя вина, - рядом с Харибдой остановился крепкий, как мореный дуб матрос лет сорока.
Его точеный профиль и дубленая кожа резко выделялись на фоне голубого моря. - Нельзя допускать, чтобы унижали девушек на корабле, на котором я хожу по морям.
Отвратительно, когда девушка чувствует себя мужчиной, а воин превращается в девушку.
- Ты философ? - сердце Харибды затрепетало в предвкушении умной беседы.
А то, что матрос мудрый, Харибда не сомневалась: если мужчина красивый и сильный, то он обязательно умный.
- Все мы философы, хотим этого или нет.
Становимся философами неизбежно, потому что с годами накапливается бесценный опыт.
Мы и опыт неотделимы друг от друга, также, как опыт неотделим от философии. - Мужчина вытянул к Харибде руку открытой ладонью вверх.
Девушка подумала, что он просит вложить ее ладонь в его мозолистую шершавую, поэтому притягивающую ладонь, но матрос произнес не по теме. - Дай денег.
Меня зовут Динамо, я приношу счастье.
- Дать тебе денег? Мужчина должен давать девушке деньги, а не наоборот! - Харибда на миг застыла от наглости матроса, но в то же время в ее мозгу возникла спасительная мысль, что только что она присутствовала при рождении нового опыта.
"Он просит у девушки деньги, значит, он - настоящий философ.
Простой воин не осмелился бы на подобное, у солдата не хватило бы ума требовать у девушки деньги.
Только великий философ способен унижать девушку". - Харибда с готовностью протянула матросу мешочек с деньгами.
- Семь серебреников? - Динамо тщательно пересчитал деньги, а затем бережно спрятал их в карман, пришитый к штанам спереди.
Матрос проследил за взглядом Харибды и пояснил: - Деньги и драгоценности я ношу перед собой.
Во-первых, они у меня всегда на виду, а во-вторых, залезть в мой карман, это значит - ухватить меня за яйца.
Так что мои деньги в этом кармане находятся в безопасности. - Динамо напряг мышцы живота.
Харибда судорожно сглотнула: "За зрелище прекрасного философа и его мускулов семь серебреников не жалко".
- Эти деньги не для меня, они для развития, - Динамо пояснил туманно, а Харибда даже слова не могла произнести от восторга - у нее рот пересох от волнения. - У тебя еще есть деньги?
- В каюте, я принесу, - Харибда побежала бы, но никак не могла оторваться от зрелища столь красивого мудреца.
- Неси деньги, или я сам схожу за ними, - Динамо немного разозлился, что Харибда не носит все сокровища с собой. - Я знаю, где твоя каюта.
Часто подглядывал за тобой через щели в переборке.
Я совершенно искренне считаю, что девушка соблазняет мужчину всегда, даже в те моменты, когда даже не думает о соблазнении.
Ты часто возлежала на кровати нагая и смотрела в потолок.
Но тогда мне и в голову не приходило подойти к тебе, а на палубе подошел.
Может быть, нами управляют не чувства, а время властвует над нами? - Динамо обволакивал бархатным голосом.
"Он заколдовывает меня, и я не хочу противиться его чарам". - Харибда пылала, будто костер над рекой.
Она чувствовала, как томное желание пожирает ее, еще немного, и оно превратится в неконтролируемую страсть.
- Я вижу, что ты полюбила меня, значит я прав, всем правит время, - Динамо со свистом выпустил воздух, полузакрыл глаза.