Голос его изменился и поднялся до небывалых высот. - Месяц назад около трактира я наткнулся на труп моего товарища Александра.
Александр лежал в неестественной позе, как и положено мертвецу, которого долго грызли бездомные собаки.
Он погиб, как воин, даже не пытался убежать от собак - вот, что я называю истиной мудростью и предначертанием.
Я тогда подумал, что никогда не стану заводить речь об Александре, но сейчас я изменил своему решению. - Динамо покровительственно, сверху вниз смотрел на Харибду.
Девушка чуть не упала, сраженная его взглядом.
Но она увидела, что Динамо не собирается поддерживать ее при падении, поэтому передумала падать.
Вдруг, словно ледяной ветер, который в самый неподходящий момент врывается в спальню любовников, раздался душераздирающий вопль капитана Флинта:
- Анаксагор, сто морских леприконов тебе в глотку.
Лево руля, мы сейчас столкнемся! - Флинт побежал к рулевому.
- Штурвал заклинило, - Анаксагор крепко держал штурвал в жилистых руках.
- Я тебе сейчас сам заклиню, - первым до Анаксагора в три прыжка добрался боцман и резко рванул штурвал вправо. - Ничего не заклинило.
Но было уже поздно.
Корабль капитана Флинта клином направлялся в бок приближающегося судна капитана Димитрия.
На обоих кораблях поднялась паника: суета, свист, истеричный хохот.
Матросы носились, как сумасшедшие крысы.
Капитаны и боцманы отдавали приказы, которые никто не слушал.
Строптивая неотрывно смотрела в глаза Холдора.
Могучий воин понял, что что-то нарушает его планы, поэтому сделал попытку перепрыгнуть с корабля на корабль, но в последний момент передумал.
"Если я стану, как баран, скакать за своими жертвами, то скоро превращусь в животное", - Холдор молча скрипел зубами.
- Харибда, быстрее, шлюпка с другого борта, - Зефир подбежал и схватил девушку за локоть.
- Шлюпка? - Харибда не могла никак выйти из облака очарования Динамо.
- Отстать от моей девушки, - Динамо черной плеткой резко ударил Зефира по руке. - Когда она расплатится со мной, тогда забирай ее.
- Я не хочу знать, что произошло между вами, - Зефир, несмотря на то, что вдвое моложе Динамо, разговаривал со старшим матросом на равных. - Но я тебе сочувствую. - Удар кинжалом в низ живота Динамо.
Зефир выдернул окровавленный кинжал: - Харибда!
Не стой, как судно под лежанкой.
Мы обещали, что спасем вас, вот я и спасаю.
Анаксагор все сделал правильно у штурвала, а теперь вы должны поступить, как нам всем нужно. - Зефир тащил не упирающуюся, мягкую девушку к шлюпке.
Раздался треск, скрежет, корабли словно застонали.
Удар пришелся вскользь, и судно капитана Флинта продолжило движение - к берегу, на скалы. - Пока все заняты и смотрят в другую сторону, мы должны взять лодку и уплыть. - Объяснение закончено.
В лодке уже поджидали Афродита, строптивая и Анаксагор.
Борода старого философа воинственно торчала.
Зефир бережно передал Харибду ее подругам, а затем сам ловко спрыгнул в лодку.
Анаксагор налег на весла, казалось, что в худом теле старика нет сил бороться со стихией.
Но лодка медленно, словно нехотя, стала отдаляться от корабля.
Другого корабля - пока не видно, его закрывал борт корабля капитана Флинта.
- Удача на нашей стороне, - Зефир сменил старика на веслах.
Корабль Флинта взревел всеми заклепками, застонал и рванул в сторону берега, на подводные скалы.
Вокруг них кипело море.
Раздался оглушительный треск, корабль застонал, вздрогнул в предсмертной агонии и накренился.
- Анаксагор, Зефир, вы предали нас! - с покосившегося борта беглецов заметил капитан Флинт.
- Капитан, девушки нас похитили, - Зефир крикнул удаляющемуся капитану. - Они силой нас принудили отвезти их на берег.
Мы не виноваты.
- Тогда правь ко мне! - капитан Флинт с трудом держался за дрожащий борт.
- Не могу! Они угрожают мне насилием! - Весла под натиском рук Зефира трещали.
- Оказывается, что и ты филсов, - глаза Харибды, потухшие, после смерти Динамо, стали снова разгораться. - Анаксагор - философ, ты - ученик философа, Динамо философ... был философом.
Да, Динамо прав... был прав... Человек приобретает опыт, даже, если не хочет.
А опыт превращает нас в философов. - Харибда правую ладонь опустила на колено Афродиты, а левой рукой сжала коленку Сторм: - Вы тоже, мои подружки, скоро превратитесь в философов.