Но когда возвращался Листар я окутывала его заботой, домашним теплом и уютом. И отдавалась всегда с безумной страстью, будто это была наша первая ночь. Мы много и обо всем болтали. Я тайком выспрашивала у него про мир вокруг, рассказала о своей семье… Одно я утаила от супруга, что я не из этого мира. Порой я, будто невзначай, сетовала ему, что хочу немного попутешествовать — поездить с ним… Но Листар всегда отмахивался. Говоря, что сейчас никак не получится. Его начальник не поощряет подобное. Возможно потом, через месяц другой. И я замолкала. Наслаждаясь тем, что со мной близкий человек. И даря ему, как тому, кто тоже остался один в этом мире — все его родственники уже умерли, всю свою любовь, на какую была способна… А, когда он уезжал, вновь томилась от тоски и пустоты в сердце…
И, вот, впервые, за всё это время к нам приезжает гость. Я могла бы поговорить ещё хоть с кем-то за эти несколько месяцев ещё кроме него и Аники. Но — нет. Листар даже имени не назвал того, кто приехал. И сейчас… да, кажется, будто он не желал этой встречи и даже страшился. И это меня пугало.
Просидев больше часа с Аникой, смотря в окно и беседуя о всяких глупостях, я не выдержала и начала расхаживать по комнате, поглядывая на закрытую дверь, ведущую в коридор.
Не выдержав, приложив палец к губам, показав девушке, чтобы вела себя тихо, я подошла к двери. И медленно опустив ручку, приоткрыла створку.
***
Но, несмотря на свой идеальный слух и то, что комната располагалась прямо у лестницы, ничего, кроме отдаленных голосов и шороха, не смогла услышать.
Отворив дверь ещё немного, чтобы я смогла пройти, скользнула в коридор и тихонько ступая босыми ногами по ковру, подошла к краю балкона, спрятавшись за широкую колонну.
Но даже это не помогло мне услышать хотя бы обрывки фраз. Удалось только понять, что мужчина, гость, разговаривал крайне недовольным тоном. И пусть он и не повышал голос, но это я разобрать смогла. А ещё то, что он говорил как-то надменно. Четкие, отрывистые фразы — видимо, он привык повелевать и чтобы другие всегда слушали его приказы. А мой супруг только что-то лепетал в ответ. Не смея перечить собеседнику. И страх ещё сильнее сжал своей когтистой лапой мое сердце. И вновь плохое предчувствие холодном пронеслось внутри, отчего я даже невольно поежилась.
Решив спуститься на пару ступеней по лестнице, я сделала шаг вперед, но, услышав, как скрипнуло любимое кресло супруга в гостиной, вернулась обратно за колонну. Но в комнату не вернулась. Во-первых, супруг может услышать мои шаги — на удивление у него, обычного человека, не дракона какого-то, слух был даже лучше чем у меня. И он справедливо разозлится, что я осмелилась нарушить его просьбу. Во-вторых, меня может услышать или даже увидеть его гость. А я — в ночной сорочке.
Услышав, как распахнулись двери в гостиной, я ещё сильнее прижалась к колонне. И прижала края сорочки, чтобы они не выглядывали.
— Я могу это объяснить! — воскликнул мой муж. И тут я уже услышала неприкрытый страх в его голосе. Не выдержав, я выглянула из-за своего укрытия. Но увидела только Листара и руку его гостя, он ещё не вышел в холл из гостиной. И мне, что находилась как раз над ними, ничего не было видно.
— Да? — со злой усмешкой протянул мужчина. — Уверен? — и ещё больше гнева прозвучало в этом слове. Будто ярость захлестнула его.
— Да! Я ничего не….
— Ты врёшь. С меня хватит, — оборвал его гость. И теперь от него повеяло ледяным и мертвенным холодом. В буквальном смысле.
Я увидела как с ладони сорвался яркий, голубоватый огонек. А в следующее мгновение, будто в замедленной съемке, я увидела, как синее, бушующее пламя касается груди моего мужа, что успел только выставить руки перед собой, но уже было поздно… Мгновенно разъев ткань рубашки синий шар впитался в кожу Листара, вспыхнули в разные стороны слепящие языки пламени, заставив меня прищуриться…
В ужасе я едва не закричала и вовремя успела прикрыть ладонями рот…
Прошло пару секунд, что показались мне вечностью, пока мое зрение возвращалось, и которые я видела раз за разом, как тускнеет взгляд моего Листара, прежде чем я вновь начала видеть…
Безжизненное тело супруга, лежащее лицом вверх, с открытыми, ничего уже не видящим глазами — первое, что я тогда увидела…
Ничего не понимая, находясь в полнейшей прострации, я перевела взгляд, ища гостя, того, кто сотворит этот кошмар. Но его нигде не было. Только когда засвистел ветер в холле, я поняла, что он уже открывает дверь… Но и хоть с моего места она просматривалась идеально — я уже запоздала… И увидела лишь мужчину, причем сбоку, во всём чёрном, его белые волосы, непонятно какой длины. То, что у него странного цвета кожа, будто натертая немного серебром. И заостренное ухо…