– Да, да. – Она поспешно кивнула, беспокоясь, что он передумает и не позволит ей вымыться самостоятельно. – Хорошо, так и сделаем. Только уходите.
– Ох, Кэтрин! – Он покачал головой. – Вы неисправимы. Ладно, оставляю вас. – Он медленно опустил ее на пол.
Стоило ей упереться ногами в пол, как острая боль пронзила колено, но она не подала виду. Ни один мускул не дрогнул на ее лице. Она была готова скорее умереть, чем дать понять, что он оказался прав.
– Может быть, мне помочь вам снять майку?
– Может быть, мне сразу послать вас к черту, чтобы вы больше не задавали глупых вопросов?
Алекс улыбнулся и оставил ее одну.
Она свернула снятое белье, положила его на полку возле стены и зашла в кабину.
Шланг от душа лежал на стуле, обдавая длинными пульсирующими струями бледно-голубую плитку. Здесь же находились кусочек лавандового мыла и мягкая белая мочалка. Кэтрин подняла наконечник душа, другой рукой взяла мыло с мочалкой и села на прохладный пластик. Наслаждаясь горячей водой, она вымылась, хотя и второпях, потому что боялась, что с минуты на минуту явится ее страж.
Стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Она выронила наконечник, и он запрыгал по полу вместе со шлангом, извиваясь как змея, прежде чем она успела наступить на него ногой.
– Подождите. Еще одну минуту.
Взяла халат и медленно, контролируя каждое движение, завернулась в него и подвязалась кушаком. Потом села на стул.
– Теперь входите, – крикнула она.
Когда он открыл дверь и заглянул в кабину, она поспешно схватилась руками за отвороты халата.
– Готовы? – спросил он. В одной руке он держал еще один стул, другой – согнутым локтем – прижимал к себе два пластиковых флакона с шампунем.
Она кивнула.
– Откиньтесь назад. Не напрягайтесь. Не бойтесь, я вас не уроню.
Она колебалась.
– Ну что же вы? Давайте нагибайтесь. Видите, я держу вас. Сейчас намочим волосы. Это всего одна минута. Потом вы снова сядете прямо и тогда можете жаловаться, что я не умею мыть голову.
Он попал прямо в точку, хотя было ясно, что он шутит. Кэтрин откинула голову и посмотрела на него, ожидая увидеть широкую улыбку. На секунду их глаза встретились, и она поняла, что его юмор – лишь игра. Лицо его не выражало ни веселья, ни насмешки. Один только жар в глубине карих глаз. Одно обнаженное желание.
Она наклонилась назад и запрокинула голову, полностью доверившись ему. Его рука была надежной опорой. Кэтрин закрыла глаза, почувствовав, как вода потекла по ее волосам. Он промахнулся только один раз, слегка плеснув ей в лицо, но она не стала поднимать шума. Такую промашку мог допустить каждый. Алекс великолепно справился со своей задачей: ее волосы были намочены, а халат нет.
Он легонько подтолкнул ее, чтобы она выпрямилась.
– Так, переходим к шампуню. Я принес два сорта, один зеленый, другой бесцветный. Какой желаете?
Она улыбнулась:
– Зеленый.
Ей не было видно ни его лица, ни рук, но она чувствовала боком его тепло. Она представила, как он сидит на краешке стула с широко расставленными ногами, поддерживает ей голову мускулистой рукой и смотрит на нее голодными карими глазами.
Послышалось шипение – это он открыл флакон с шампунем. Потом его рука коснулась ее макушки. Она вздрогнула, как будто ее ударило током, и заставила себя сделать глубокий вдох. Восхитительный аромат розмарина, лимона и роз перемешался с нежным запахом лаванды.
Алекс аккуратно распределял шампунь по мокрым прядям, а затем втирал в кожу. Обе его руки двигались медленно и ритмично, широкими кругами над висками, лбом и затылком. У нее закрылись глаза, расслабились мышцы, и шея стала такой гибкой, как будто из нее вынули позвонки. Бессознательно она издала звук, похожий на легкий стон. Никогда она не испытывала ничего похожего. Никто никогда не делал для нее ничего подобного. Прикосновение его рук, сочетание запаха лаванды, тепла и горячей воды окончательно расслабили ее. В таком блаженном состоянии она могла бы сидеть бесконечно долго и мысленно просила его не прекращать этого процесса никогда. На секунду она даже позволила себе вообразить, что навсегда останется с ним и что он будет ухаживать за ней всю оставшуюся жизнь.
Он подобрал свободные пряди у нее на затылке, и тело ее с ног до головы покрылось мурашками. Она плотнее завернулась в халат, хотя инстинкт требовал обратного. Ей хотелось придвинуться и потереться об его грудь; казалось, тогда она насовсем избавится от боли, которая то усиливалась, то ослабевала, как приливы и отливы.
Внезапно она заметила, что ее тело независимо от нее все больше и больше подчиняется его чудесным рукам. Еще немного – и она совсем растает. Она так внимательно следила за ритмом его движений, что могла с точностью до доли секунды предугадать его следующий вдох.