Я не ожидала найти мать так скоро и еще не поняла, как к ней отношусь.
— Не уверена, что готова к подводной жизни, — я виновато улыбнулась.
— Конечно, ты и не сможешь жить здесь так как я, если не выйдешь замуж за сирены. В свое время мне приходилось регулярно появляться на суше. Приходилось использовать для этого мало обитаемый остров и иметь дело с пиратами, — мама мечтательно улыбнулась, вспоминая прошлые приключения. Но мы можем тебя защитить, помни об этом, — Эмилин не расстроил мой ответ, и я почувствовала облегчение. Оказывается, я не хотела делать ей больно.
— Будем надеяться, что этого не потребуется, и твой рассказ поможет все наладить.
Звучало оптимистично. Но на деле мы обе понимали, что все не так просто.
— На самом деле я хотела поговорить не об этом, а о твоем отце.
Сердце взволнованно застучало. Я давно пережила эту потерю. Но все равно оказалась не готова к этой теме.
— Только не говори, что мой отец не Мартин Де Вилье, — я нервно усмехнулась. К такому повороту я точно не готова.
— Все в порядке, здесь нет никакой для тебя тайны, — мама взяла меня за руку, свободной рукой погладила по щеке. — У тебя его улыбка.
Против воли по щекам потекли слезы. В детстве я расстраивалась, находя так мало общего с единственным родителем.
— О чем тогда ты хочешь поговорить? О том, как он умер?
— Об этом мне известно, Мортелла.
— А, точно…
Я вспомнила как горевала, даже во сне.
— Ты молода и в силу возраста романтична. Я хотела рассказать тебе о том, как так вышло, что на свет появилась ты.
Невольно напряглась и отстранилась шагнув назад.
— Не уверена, что готова обсуждать с тобой откуда на свет берутся дети.
Мама снисходительно улыбнулась.
— При разговоре с принцем наши отношения с твоим отцом так или иначе будут затронуты. Я не хочу, при всех вдаваться в подробности наших отношений, это к делу не относится. Но хочу, чтобы ты знала, как я относилась к Мартину, а он ко мне.
Оказалось, что мама боялась разрушить мои девичьи представления о том, что дети появляются только от великой любви.
Мама любила Мортимера Де Вилье, но отнюдь не так сильно, как он ее.
Отцу удалось поступить в Королевскую академию магии, но это не значило, что он мог считать себя равным наследникам сильнейших магических семей. Наследница рода Атталей была ему не ровней. Но мама любила нарушать правила и идти наперекор устоям и бабушке.
— Кого-то мне это напоминает, — я не смогла сдержать горькой усмешки и быстро стерла слезу рукавом.
— О да, характером ты пошла в меня.
Эмилин позволила Мартину приблизиться к себе больше, чем следовало. Но это не были романтические отношения. Они стали друзьями, хотя мой отец и жаждал большего. Но он был не дурак, понимал, что надеяться на большее глупо.
— Он восхищался тобой и любил, — вспомнила я как отец всегда говорил о маме. Когда я злилась и говорила, что ненавижу ее, потому что она бросила меня, он продолжал ее защищать и оправдывать.
— Я знаю, дорогая. Твой отец всегда любил меня, даже несмотря на то, что я не могла ответить ему тем же. Но я ценила нашу дружбу. И он помог мне, когда я больше всего в этом нуждалась.
Мама нашла своеобразный способ расстроить помолвку с сэйхом Моргоном. И тут я не могла ее осуждать. Окажись я в подобной ситуации, возможно, и не на такое безрассудство пошла бы.
— Свадьба не состоялась, церемония закончилась скандалом и разрывом всех договоренностей с сэйхом Моргоном. Пожалуй, именно в тот момент началось падение рода Атталь. В тот момент я не знала, что для меня все закончится беременностью.
— Да уж, досадное недоразумение.
— Не говори так, Мортелла. Я ни о чем не жалею! Когда ты родилась, я была самой счастливой. Вот только люди Моргона и королевские ищейки буквально дышали мне в спину. Мне пришлось сделать выбор.
Я вспомнила видение, которое показал артефакт, оставленный Дариусом Аксельдором, отцом Леонайда. Выбора у мамы не было. Спасти нас обеих или никого — это не выбор.
Н-да, если бы не мамина авантюра, то вряд ли бы получилось расстроить планы сэйха Моргона и моей семьи. В конце концов, меня могло и не быть, реши она поступить иначе.
Давай, Мортелла, пришло время взрослеть.
— Я все понимаю, — произнесла треснувшим голосом. — И я рада, что ты жива.
— Я так тебя люблю, доченька, — Эмилин порывисто обняла меня.
— Мама…
Слезы так и не вышло удержать, они катились по щекам и оставляли целую лужу на мамином плече. Но нам обеим не хотелось разрывать объятий.