Повертев опустевшую чашку, человек с силой припечатал её к столу.
— Вот такая у нас свобода.
Эпизод VII. Глупость
Конго на собственном опыте убедилась, что её человек в полной мере обладает той самой загадочной «интуицией». Потому что его слова про «чем дальше, тем хуже» — оказались пророческими.
То, что её пусть и на время превратили в десантную баржу, было само по себе унизительно, но как вели себя ввалившиеся к ней на борт военные…
Хорошо хоть расположились они на полубаке, а не полезли внутрь. От одной мысли, что вся эта толпа могла разбрестись по её внутреннему объёму, словно колония каких-нибудь паразитов, Конго пробирала дрожь.
Так что леерное ограждение она вырастила сама, без приказа, не столько для того чтобы эти… люди не попадали за борт, столько рассчитывая ограничить ареал их расползания.
Впрочем, её человек тоже был не в восторге от нашествия. Стоя на возвышении второй башни, он хмурился, морщился, наблюдая за табором внизу, наконец, перегнувшись через ограждение, окликнул одного из военных:
— Слушай, майор, можно тебя на секунду?
Военный задрал голову, недовольно скривился, но всё же поднялся.
— Чего тебе, капитан?
— Скажи, вот тебе приятно было бы, если бы подобное стадо у тебя в спальне на ночлег расположилось. Окурки бы о палас тушило, в постель плевало, ботинки о наволочку чистило…
— Ты не охренел ли, водоплавающий?! — судя по выпученным глазам, военный откровенно опешил.
— Так с чего ты взял, что ей приятно? — словно не слыша его, продолжил человек.
— Кому «ей»? Ты что, каплей, совсем крышей поехал? — военный уже шипел. — Или по трибуналу скучаешь?
— Конго, подойди, пожалуйста, — негромко попросил человек и, когда она вышла на возвышение, пояснил: — «Ей», — это ей.
Реакция военного на появление аватары была уже в чем-то даже привычной: круглые глаза, приоткрытый рот и общий ступор, словно его ядро ушло на перезагрузку.
— Конго, позволь тебе представить, — человек повел рукой указывая на военного, — майор Родригес, 56-я отдельная бригада Морской пехоты, командир тех… джентльменов, что сейчас устроили… пикник у тебя на полубаке.
Не совсем понимая, к чему это представление, Конго всё же чуть кивнула, показывая, что приняла к сведению.
Человек нарочно сделал шаг в сторону, как бы оставляя её с военным лицом к лицу, и продолжил:
— Так вот, господин майор, если вы не знали, корпус для туманников то же самое, что для нас тело. Так что вон тот боец, что потные носки на леере развешивает, развешивает их вот у этой девушки… ну, считайте что на плече. А уж насколько ей это приятно…
Военный, таращившийся на неё дикими глазами, резко обернулся, обвел взглядом своих подчиненных, и побурел лицом.
— Э-ээ… мисс… то есть, п-прошу прощения… мэм, мы… я… ребята только из поля… — Он механической походкой доковылял до трапа и, буквально ссыпавшись по нему на палубу, взревел:
— Горовски!!!
— Сэр, майор, сэр! Мастер-сержант Горовски по вашему приказанию… — подскочил к нему один из солдат.
— Это, млять, что за бордель, сержант?! Это Морская пехота или стадо обезьян на маскараде?! Обноски убрать! Мусор в пакеты! Личному составу привести себя в порядок по форме два!
— Есть, сэр! Разрешите выполнять?
— Бегом!!! Чтобы через полчаса всё блестело! Если увижу хоть пятнышко на плац… на палубе… ты меня знаешь.
— Так точно, сэр! — срываясь с места, проорал сержант.
Следующие пятнадцать минут Конго с легкой оторопью наблюдала за развернувшейся у неё на полубаке суетой. Она как-то привыкла, что люди способны только мусорить и ломать, но сейчас… Все тряпки с лееров словно испарялись, ящики, коробки и мешки быстро укладывались в штабеля, причем не на палубу, на специально подстеленный брезент, трое солдат торопливо стягивали со стволов первой башни главного калибра свой нелепый навес, а остальные переносили палатки, выстраивая их в четком геометрическом порядке.
— Ну вот, а говорят, что морпехи дубьё дубьём, — пробормотал её человек себе под нос.
***
Проклятье, как же больно. В себя Конго приходила с трудом. Она словно тонула, вяло барахтаясь в обжигающем «белом шуме», пока к ней не пробился звук. Зацепившись за который, ей наконец удалось выбраться из жгучего марева.