Танцы всегда действовали на меня успокаивающе и расслабляюще. Когда я выступала на сцене - я мечтала, когда тренировалась - жила. Только человек, без остатка отдающий себя любимому делу, сможет понять меня и поддержать. Теперь танцы стали для меня спасением: они должны помочь мне вылечиться от 'психологической травмы' и наконец-то забыть об этом *цензура* Егоре.
Глядя в окно такси, я еле слышно выругалась. Мне никогда не были свойственны подобные мысли, но мне действительно не хватало этого эгоистичного засранца, который, к тому же, неплохо целуется. Слишком неплохо.
Подъехав к зданию, где была расположена наша студия, я рассчиталась с таксистом и поднялась наверх. В Зале никого не было, и я поняла, что сейчас все на обеде, в том числе и Витя. Что ж, никто не будет мешать мне позаниматься самостоятельно. Быстренько переодевшись в раздевалке и натянув чешки, я вернулась в зал и подошла к музыкальному центру, возле которого лежала целая гора дисков. С минуту порывшись среди них, я нашла что-то веселое и заводное и, включив центр практически на всю, начала танцевать.
Тело выполняло привычные движения, ноги слушались, руки были там, где надо. Я радостно заулыбалась и, встав лицом к зеркалу, начала привычный танец нашей с Витей разминки.
Мой друг появился в студии не заметно, напугав меня до чертиков громкими аплодисментами. Счастливо смеясь, он крепко обнял меня и, крепко прижав к себе, проворчал:
- Могла бы и подождать, самостоятельная ты наша. Только на поправку пошла же...
- Вить, ну, не сердись, - улыбнулась я, щелкнув друга по носу. - Мне просто не терпелось почувствовать это снова - эйфорию и счастье, которые мне всегда давали танцы. Хочешь, повторим вместе?
Виталий согласно кивнул и побежал ставить песню сначала. Я размяла руки и шею и терпеливо стала ждать, когда друг вернется на свое место.
Витя не заставил меня долго ждать и уже через минуту замер передо мной, вытянув руки для первой моей стойки на руках в этом танце. Я привычно разбежалась и прыгнула, не ощущая ничего кроме радости. И только когда наши с ним руки соединились, я почувствовала, как липкий страх пришелся по моему телу, засев где-то в груди. Руки моментально вспотели, пальцы дрогнули, и я начала падать вниз головой, даже не успев ничего толком понять. Крик застрял в горле, да и смысл кричать?
Витя среагировал мгновенно. Сильно дернув меня на себя, он упал на паркет, тем самым смягчив своим телом удар. Я плашмя рухнула на друга и тут же скатилась на пол, судорожно хватаясь пальцами за пол.
- Господи, Аня, ты цела? - Витя придвинулся ко мне и осторожно меня ощупал, начиная с ног. - Как, черт возьми, это произошло?
- Не знаю, - хрипло произнесла я. - Одно могу сказать - такого раньше не было. Никогда.
Больше я не смогла произнести ни слова. Крупные слезы покатились по щекам, меня затрясло, а сердце ухнуло куда-то вниз. Витя обнял меня за плечи и начал гладить по голове, успокаивая и что-то тихо говоря. А я только тихо плакала, страшась понять то, что стало теперь очевидно - я боюсь танцевать.
Ближе к пяти вечера дверь в студию распахнулась и на пороге появилась Маришка, черноволосая девочка из детского дома, которая так мне тогда приглянулась. Следом за ней в помещение зашла ее подруга, девочка-гимнастка с мальчиковым именем Алеша. Девочки радостно заулыбались при виде меня, но, заметив мои покрасневшие глаза, тут же помрачнели. Маришка приблизилась к нам с Витей и опустилась на пол, легонько касаясь своей ладошкой моей руки:
- Привет, Ань. Мы с нетерпением ждали, когда ты появишься, правда, надеялись, что ты будешь немного счастливей... У тебя что-то случилось? - девочка нахмурила лоб и заглянула мне в глаза. Я в ответ покачала головой и постаралась улыбнуться, но улыбка была больше похожа на гримасу, поэтому долго на моем лице она не задержалась.
Алеша стояла чуть в стороне от нас, теребя в руках браслет из крупных бусин. На лице девочки не отражалось никаких эмоций, она просто равнодушно смотрела на меня, иногда морща нос.
- Анют, ты теперь будешь с нами заниматься? - Маришка бросила взгляд на Витю и виновато улыбнулась: - Ты не думай, что нам что-то не нравится, просто Аня... - девочка замялась, пытаясь подобрать более подходящее определение, но Витя ее перебил:
- Даже в мыслях не было, малышка. Я прекрасно понимаю, что с девушкой вам будет проще. Тем более, что именно Аня предложила набрать группу из ваших.
Я поднялась на ноги и отряхнула шорты. Стараясь не смотреть на девочек, я тихо произнесла:
- Простите, но я не могу с вами заниматься. У меня с танцами покончено.
Схватив с лавочки сумку с вещами, я пошла к выходу, на пороге столкнувшись с группой ребят разного возраста. Некоторых из них я видела на концерте в детском доме, другие были мне незнакомы. Кивком ответив на дружное приветствие, я выскочила из студии и сбежала вниз по лестнице, переведя дух только на улице.
Последние дни сентября ничем не отличались здесь от жаркого августа. Единственное, ветер стал немного прохладней, и на улице теперь было не душно, а уютно. Именно такую погоду, комфортную и ласковую, я больше всего любила. В такие дни прогулке по городу только радуешься, нет никакого угнетающего чувства духоты и стеснения. Присев на лавочку, я быстро сменила чешки на кеды, выключила телефон и, закинув сумку на плечо, пошла по улице по направлению к городскому парку. Не смотря на то, что население у этого города было очень даже приличное, людей на улице было мало, а в этой части города даже машины проезжали редко. Уткнувшись в главную аллею парка, я пошла в тени деревьев и, выбрав, наконец, лавочку, села на нее, откинувшись на спинку и вытянув ноги.
Случившиеся в студии сегодня днем меня привело в ужас. Весь свой сознательный возраст я бредила танцами. С замиранием смотря выступления известных танцоров по телевизору, я воображала себя на их месте. Потом встретила Витю, стала танцевать и поняла, что танцы для меня - постоянный источник вдохновения, энергии, сил. Теперь же этого у меня не осталось. Как можно продолжать танцевать, если даже элементарные стойки и поддержки заставляют вздрагивать и вызывают желание сбежать?
Недовольно поморщившись и вспомнив чувство липкого страха, я задумалась о том, что мне теперь делать. Оставаться в этом городе мне бессмысленно, учеба меня здесь не держит, я даже не появлялась на занятиях в новом университете. Вернуться домой? Хорошая идея, вот только мое внутреннее Я этому очень сильно противится. Почему? Если бы я знала...
Покопавшись в сумке, я нашла свой MP3-плеер, который, к счастью, был наполовину заряжен. Включив музыку и воткнув наушники, я расслабленно прикрыла глаза, стараясь больше не думать о тех проблемах, которые снова на меня свалились. Будь что будет, все равно уже ничего не изменишь.
Скай сидел на крыше девятиэтажного дома, который находился в центре города, но при этом никакого внимания к себе не привлекал. Обычная серая жилая многоэтажка с балконами, большими деревянными окнами и плоской крышей, на которую попасть мог далеко не каждый. Егор вспомнил, как он, еще в подростковом возрасте вместе с Котом раздобыл ключ от подъезда и делал слепок ключа от чердака... Улыбнулся и окинул взглядом свой город. Тень, отбрасываемая высокой трубой, защищала парня от жаркого солнца. Стянув с себя майку, Скай улегся прямо на плоский шифер и закрыл глаза. Издалека доносился шум проезжающих машин и музыка из расположенного неподалеку уличного кафе, однако Небесову это никак не мешало - он искал тишины и одиночества и плевать, что нашел только второе. Не всегда получается все так, как хочется. Можно и потерпеть.
Солнце опускалось все ниже и ниже, город постепенно загорался огнями. Глянув на часы, Егор отметил, что уже почти восемь вечера, но возвращаться домой абсолютно не хотелось.
Егор сидел здесь уже пару часов, но за это время так ничего и не придумал. Парень уже не один день сторонился друзей и родных, потому что понимал, что может в любой момент сорваться и наделать глупостей. Например, сесть на мотоцикл, приехать к Ане и высказать ей все, что накипело. Она считает, что они не пара? А почему, собственно, решает только один из них?