Присцилла засмеялась и жестом остановила ее:
– Ладно, мисс Эва, я постараюсь вести себя с ним хорошо. Я не буду давать ему слишком сложных уравнений и уверена, он получит хорошую оценку на решающем экзамене.
– Об этом я и хотела поговорить.
Присцилла закатила глаза.
– Ладно. Где ты его нашла? В Сент-Луисе? Он что – рвотное?
Эва в ужасе отпрянула:
– Что?! Что за отвратительный термин?! Что это значит?
– Рвотное, ну – с Миссури. Я читала в «Гордости Запада», что их так называют.
– Ох, Цилла, брось, пожалуйста, читать эту бульварную литературу. Я же просила тебя – прочти «Природу». Если бы ты сделала это, возможно, вам было бы интересно поговорить об этом с мистером Энджеллом.
– Энджелл? Так его зовут мистер Энджелл? – Присцилла захохотала. – Какое подходящее имя! Мистер Энджелл, мой личный ангел-хранитель, спасет меня от общественного презрения!
– Прошу тебя, не вздумай его дразнить этим именем! – с мольбой в голосе проговорила Эва, ужасаясь про себя бестактности сестры. – Он может отнестись к этому слишком серьезно.
– А первое имя у него какое?
– Джошуа. И он вовсе не…
– Не кто? Не дворняжка? Не ковбой?
– Не то, что ты сказала…
– Не рвотное?
– Да, да. Он сам из Джорджии.
Лицо Присциллы стало задумчивым.
– Джошуа Энджелл из Джорджии. Энджелл… Энджелл… Мы знаем кого-нибудь из Энджеллов в Джорджии?
Эва заерзала на стуле.
– Я думаю, что его семья… не очень известна.
Цилла важно кивнула.
– Еще бы. Он должен скрывать свое происхождение, иначе никогда не сможет жениться на приличной женщине, – значительно проговорила девушка.
– Именно так, – подтвердила Эва.
Некоторое время Присцилла смотрела в сторону, затем вновь повернулась Эве:
– Так где же наш Харви? Признаюсь, я уже слегка соскучилась по старому скряге. Готова поклясться, что с каждым годом он все больше начинает напоминать папу. Как ты думаешь?
Эва натянуто улыбнулась:
– Мне кажется, он даже специально ему иногда подражает. Когда мы путешествовали, он часто вел себя так же, как отец.
– Да? – спросила Присцилла. – По-моему, его постоянно мучает совесть, но лишь тогда, когда уже поздно что-то исправлять.
Эва с удивлением взглянула на сестру. Это, пожалуй, было самое подходящее определение Харви из всех, что она слышала. И то, что оно исходило из уст ее глуповатой, самовлюбленной сестрички, делало его еще весомее.
– Ну, в любом случае он не бросил меня в дороге, – сказала Эва. – И теперь, думаю, ему даже немного нравится мистер Энджелл, хотя вначале он не одобрял моего выбора.
– Джошуа Энджелл, – повторила Цилла. – А знаешь, мне нравится, как это звучит, несмотря на некоторый религиозный подтекст. Присцилла Энджелл. Красиво, правда?
У Эвы внутри это сочетание отозвалось резкой болью, но она постаралась ничем не выдать своего состояния и вслух только согласилась:
– Правда.
– Как ты думаешь, он мне понравится? – спросила Присцилла как бы мимоходом.
Эва бросила быстрый взгляд на обеспокоенное личико сестры и почувствовала, как у нее кольнуло в сердце. Но она видела также, что Присцилла немного напугана, и это ее рассмешило.
– Не бойся, Цилла, – мягко сказала она. – Он понравится тебе, и вообще все будет хорошо. Вы прекрасно подходите друг другу. А кроме того, вам придется жить вместе всего несколько месяцев. Затем он уедет, а ты вернешься в Нью-Йорк.
Она подумала, что это звучит в высшей степени оптимистично, но тут заметила, что личико сестры сморщилось и по щекам побежали крупные слезы.
– Ох, Эва, – пробормотала девушка, зарываясь мокрым лицом в ладони.
Эва подошла и присела рядом на диван. Присцилла плакала, а Эва нежно гладила ее по плечу.
– Все будет хорошо. Не надо плакать, Цилла, – ласково сказала она. – Он понравится тебе. Даже мне он понравился, а ты знаешь, как сложно мне угодить.
Присцилла рассмеялась сквозь слезы и взглянула на сестру из-под мокрых ресниц.
– Правда? Тебе он нравится? – недоверчиво спросила она.
– Да, да, – ответила Эва, понимая, что сейчас не стоит лгать. – Он мне очень понравился.
Присцилла всхлипнула в последний раз и торопливо вытерла лицо краем рукава. Гроза миновала.
– Тогда я не сомневаюсь, что он действительно мне подходит. – Она вытерла нос. – Господи! Все эти дни я просто не находила себе места от беспокойства!
Она снова всхлипнула, и Эва нежно обняла ее за плечи.
– Не тревожься, – пробормотала она, удивляясь сама себе. Как она может так невозмутимо успокаивать сестру, когда больше всего на свете ей хочется закричать от горя и зарыдать, как Присцилла… Она почувствовала, как к горлу подступают слезы.