Е. Васильева. Правильнее сказать — никогда особой привлекательности не имело…
А. Стругацкий. С одной стороны, нам, старым писателям и читателям, обидно за книгу. С другой стороны, никуда не денешься, научно-техническая революция, как и всякая революция, не обходится без жертв. Не совсем понятно, правда, кто тут жертва: книга или Сергей В.?
Е. Васильева. Мне как социологу были даны для анализа читательские отклики на публикацию его письма. Показательно, что 90 процентов авторов писем считают обсуждение проблемы юношеского чтения очень своевременным, так как они наблюдают аналогичные настроения в среде молодежи. 47,8 процента категорически против позиции Сергея В. В основном это люди старшего поколения. Каждое четвертое письмо написано молодым человеком.
А. Стругацкий. Они поддерживают Сергея?
Е. Васильева. Полностью поддерживают его позицию только 1,5 процента. В то же время 27 процентов написавших в редакцию вслед за ним отмечают, что их собственному чтению мешает отсутствие времени, перегруженность учебой, работой, другими занятиями, которые они считают столь же жизненно важными, как чтение. Большинство молодежи полагает, что экранизация не может заменить книгу. Однако при этом многие считают, что пришло время комплексного развития книги и различных видеосредств, включая телевидение. Судя по письмам, молодежь рассматривает книгу в первую очередь как источник информации. Люди старшего поколения, наоборот, говорят о ней как о предмете искусства, пишут о духовном наслаждении ею.
А. Стругацкий. Мы много и часто говорим о пользе книги. «Всем лучшим я обязан книге». «Любите книгу — источник знания». «книга — лучший подарок». Мы с детства привыкли рассматривать книгу как некий предмет, чрезвычайно полезный в практической жизни. Читай — и ты станешь умнее. Читай — и ты станешь высокоморальным. Читай — и ты станешь лучше. (Занимайся спортом — и ты будешь здоров. Фруктовые воды несут нам углеводы. Углеводы — очень нужная и полезная штука.) Нет смысла дискуссировать о пользе чтения. Сейчас я хотел бы подчеркнуть, что для каждого квалифицированного читателя чтение — это прежде всего процесс, доставляющий высочайшее духовное наслаждение. Не поумнеть мы стремимся, в двадцатый раз перечитывая «Братьев Карамазовых». Не только мораль свою надеемся совершенствовать, хватаясь за вышедший томик Маркеса. Вне духовного наслаждения не существует от книги ни проку, ни пользы.
<…>
А. Стругацкий. Очень хорошо, что в литературной газете развернута дискуссия «Литература и школа». Вопрос преподавания литературы — очень острый, больной вопрос. Его надо решать. Человек может благополучнейше прожить всю свою жизнь, начисто забыв о синусах и об экономике Англии. Забыв об этих предметах, он не утрачивает ничего. Человек же, которого отвратили от «горя от ума», потерял кусочек счастья. Кусочек радости он утерял. Его сделали беднее, чем он мог бы быть.
<…>
А. Стругацкий. Во многих письмах, в том числе и в опубликованных газетой, звучала тревога: а не вытеснят ли книгу в жизни Сергея В. и ему подобных людей телевидение, видеозаписи? Я, честно говоря, не в состоянии понять, почему одно обязательно исключает другое. Почему надо отвергать чтение только потому, что существуют радости видео? Разве так уж много в нашем обиходе способов получать духовное наслаждение, что мы с легкостью необычайной готовы отказаться и отказываемся от самых испытанных? Отказываясь от чтения, мы становимся беднее. Конечно, бедность — не порок. Но потом примерно из тех же соображений мы отказываемся от наслаждения высокой музыкой. Потом — живописью. Мы становимся все беднее и беднее. А там уже, глядишь, и нищета!
<…>
В статье АН вспоминает и статью Шабанова, охарактеризовав ее так: «Мало того, у нас сегодня нет единого приемлемого принципа подачи молодежными журналами так называемой „рекомендательной библиографии“. Журналы не согласуются ни с интересами читателей, ни с актуальностью той или иной проблематики, а руководствуются своими внутренними интересами. Я уже не говорю о том, что целые пласты литературы, причем как раз наиболее популярной у юношества, вообще не представлены в критических разделах молодежных журналов. Взять хотя бы фантастику. Единственное, что приходит на память, — это рецензия в февральской книжке той же „Молодой гвардии“. Да и не рецензия вовсе, а так, просто неумная ругань по поводу повести, опубликованной более пяти (!) лет назад. Оперативно откликнулись, так сказать…»