— Помоги расстегнуть, попросила она, повернувшись ко мне спиной.
Дрожащими руками начал эту неизвестную для меня операцию. Петли не поддавались, я их дергал туда-сюда… Наконец, она не выдержала и повернувшись ко мне, сама сняла эту амуницию. И тут я увидел ее грудь. Со мной едва не случился нервный припадок, когда два коричневых наконечника ее копий впились в меня…
— Колюнчик, да ты и целоваться не умеешь, — сказала она, отдышавшись после поцелуя, который она влепила мне в мои закрытые губы, — давай поучу…
Мы стояли посредине комнаты, абсолютно раздетые. Сбылась мечта идиота: мои руки нежно сжимали её груди, причём не просто сжимали, а мяли как будто это были заготовки из теста для выпечки хлеба. Она слегка постанывала, прижимаясь лобком к моему мужскому достоинству, которое вдруг приняло довольно угрожающий вид. Она стала объяснять, что и как надо делать при поцелуе. Как только у меня стало получаться — руки мои быстро сменили объект обследования. Ягодицы её оказались упругими и горячими. Кровь бешенными толчками била мне в голову. Я захотел большего. Пальцы моей руки сразу запутались в жесткой проволоке волос ее лобка и скользнули ниже во влажную неизвестность…
— Нет, нет! Мой дорогой, сегодня только смотрины. И вообще, все остальное будет только после женитьбы. Ты очень шустрый, а мне потом одной подбрасываться с киндером… У тебя, я вижу, с «женилкой» все в порядке. У меня тоже все на месте…
«О! если бы ты захотел, если бы ты захотел!.. У меня есть павильон на мысу посредине перешейка между двух океанов.
Он облицован по стенам стеклом, пол выложен черепахой, а двери выходят на четыре стороны света. Сверху я вижу, как возвращаются мои корабли и люди подымаются на холм с ношами на плечах. Мы спали бы на пуху мягче облаков, мы пили бы прохладные напитки в коже плодов и смотрели бы на солнце сквозь изумруды! Приди!..»
В этот вечер я впервые рассмотрел, как выглядят женщины без одежды. Действительно, это — «целый мир!». И мне очень захотелось открыть эти тайны. Я уже ничего другого не думал кроме вхождения в этот мир. Мне грезилась Тамара и куча детей рядом. Меня абсолютно не интересовало её прошлое и настоящее. Это была не любовь, а элементарная половая страсть, но я об этом даже не догадывался.
Тетя Галя узнала о нашем с Тамарой романе. Она даже создавала для нас условия интимного общения, уходя надолго по своим делам. Я осмелел и достаточно определенно показывал свои намерения овладеть Тамарой. Я совершенно не догадывался, что она играет со мной, как кошка с мышкой. Когда мы укладывались на ее кровать. И тут начинались мои «страдания». Она позволяла мне делать с собой все. За исключением самого главного!.. Как только я, лежа на ней, между раздвинутых ею ног, нацеливал свое орудие производства потомства в нужном направлении, она закрывала ладонью вход в производственный цех. Физически она была сильнее меня и все мои попытки применить силу заканчивались полным фиаско. После таких сеансов я был готов не только жениться на ней, но и продать душу дьяволу за сладостное обладание ею.
После очередного «поцелуйного вечера» мы подали заявление в ЗАГС. На мои просьбы расписать нас незамедлительно пожилая работница конторы, посмотрев на меня с укоризной сказала: «Молодой человек, не торопитесь поперед батьки в пекло. Я действую согласно Закону». И назначила срок длинной в два месяца. «Я волком бы выгрыз бюрократизм…», вспомнил я Владимира Маяковского, но делать было нечего. Приготовился ожидать.
Однажды, когда Тамара была на работе, я пришел к тете Гале. Играя в карты, мы разговорились.
— Ну, что уже попробовал Тамару? — спросила она меня после очередного рассказанного анекдота, — горячая девка?
— Нет, не дает. Обещает только после женитьбы, — со вздохом произнес я.
— И ты все это время терпишь? — удивилась она.
— Галя, — назвал я ее впервые без приставки тетя, — у меня на стороне никого больше нет. А у нее — не знаю…
— Зато я знаю. Её, как кошку имеют все ремонтники. А ты жди… Дурачок!
— Не правда, Галя!
— Я могу поклясться на чем угодно. Мне тебя, мальчишку- сироту просто жаль. Куда ты лезешь? Я думала, что у вас просто флирт, а ты серьезно вляпался…
Рассказывала мне все это тетя Галя, употребляя совсем не те глаголы, которые я написал сейчас. «Попробовал», «имеют» она говорила словами народного лексикона, а мое сердце готово было разорваться от обиды. Я не стал выяснять правдивость услышанного. С Тамарой я просто перестал общаться. Забрал заявление из ЗАГСа.