- А в каком штате?
- Не знаю, сэр. Мы спрашивали, но они нам не говорили.
На многих лицах появились многозначительные улыбочки, но Седрик снова ничего не заметил. Он взглянул на Пандору Экклес и чуть не расплылся в улыбке:
- Доктор Экклес, а я ведь знаком с Глендой. Как она там?
Пандора уронила канапе себе на колени. Поднялся переполох, официант побежал за салфеткой, Пандора трещала, как заведенная, о своей всегдашней неосторожности. Затем порядок был восстановлен.
- ..Я такая впечатлительная и легковозбудимая, - продолжала Пандора. - Мне просто не терпится узнать, что же такое сообщит нам сегодня...
- Панда, милочка, - громко пропел Фрэзер, - ответь, пожалуйста, доктору Хаббарду.
По наблюдениям Элии, он обращался к Пандоре впервые за все это время.
- Что? - распушила перышки звезда топографического экрана. - Я хочу спросить Генерального Секретаря...
- Седрик задал тебе вопрос. - Теперь Фрэзер говорил еще громче. - Вопрос о ком-то по имени - как там? - Гленда.
- Гленда Гарфилд, - кивнул Седрик. - Двоюродная сестра доктора Экклес. Мы с ней очень.., мы с ней дружили. - Он густо покраснел и с надеждой взглянул на Пандору.
Пандора побледнела. В зале стало тихо, как в склепе.
Напряженное молчание присутствующих не насторожило мальчика, разве что озадачило.
- Она уехала с полгода назад. А на следующий день позвонила и сказала, что отправляется в круиз по всему миру. - Седрик резко смолк, а когда заговорил снова, его голос звучал тихо, жалко. - Так как она.., как она там?
Белая, как мел, Пандора молчала, на ее шее обозначились бледно-розовые, едва различимые шрамы.
Франклин торжествующе улыбнулся и допил свое шампанское.
- Полгода назад? Вот, значит, куда это ты испарилась, Панд очка. Я слышал краем уха, что ты взяла отпуск и уехала. Мы все за тебя радовались.
И ты вернулась такой посвежевшей, помолодевшей, просто другая женщина.
В гробовой тишине Пандора подняла дрожащие пальцы к щеке; сама она этого, похоже, не замечала. Элия содрогнулась от отвращения. Теперь побледнел и Седрик.
- Ой.., ой, Господи, - прошептал он. - Питомник. Господи ты Боже мой, питомник. Вот что это, значит, такое...
Может быть, он смотрел в эти глаза. Целовал эти губы...
Седрик издал странный захлебывающийся звук, казалось, еще секунда - и его вытошнит.
Франклин Фрэзер благодушно улыбался.
Дверь распахнулась, на пороге стояла Агнес Хаббард.
Ее пепельно-серый костюм имел более свободный покрой, чем того требовала мода, но все же четко обрисовывал прекрасно сохранившуюся фигуру. Цвет лица выше всяких похвал, а прическа словно только что вышла из-под руки высококлассного ювелира. О более чем почтенном возрасте Агнес свидетельствовала разве что некоторая скованность движений да высокомерная, почти вызывающая манера держать голову. Личность! Личность с большой буквы, сильная, почти гипнотическая, - и зал дружно поднялся ей навстречу. Элия много раз видела, как падают ниц перед Касом банзаракские фанатики-роялисты, но даже на нее произвел впечатление искренний, неподдельный трепет этой циничной, даже враждебной толпы перед директором Института.
Седрик, это зеленое недоразумение, взметнулся с пола, нелепо размахивая не четырьмя, а словно сорока четырьмя конечностями, в три огромных (ни дать ни взять - испуганный жираф) прыжка достиг трибуны и выкрикнул чуть ли не прежде, чем остановился:
- Уважаемые леди и джентльмены - директор Хаббард!
Несчастный мальчишка натужно изобразил некое подобие улыбки, попытался ретироваться, но Агнес шагнула вперед, сделала рукой некий магический пасс, и он остановился, замер, окаменел. Ну словно ведьма из телевизионной сказки, завораживающая свою жертву!
Хаббард говорила без бумажки и без экрана-суфлера, во всяком случае этого не было заметно. Она положила руки на трибуну, кивнула, и все сливки мировой журналистики послушно сели в ожидании Слова.
- Леди и джентльмены из средств массовой информации. - В высоком голосе легкая, почти незаметная язвительность. - Для начала я хочу поблагодарить всех вас, откликнувшихся на мое приглашение, сделанное в самую последнюю минуту. Дело в том, что я имела некоторые личные причины организовать эту конференцию именно сегодня, седьмого апреля.
Все присутствующие застыли в напряженном внимании - все, кроме Седрика. Он беспокойно переминался с ноги на ногу, хмуро поглядывал на аудиторию и весьма запоздало - пытался расчесать свои огненные волосы пятерней.
- Если вспомнить историю Международного института межзвездных исследований...
В задних рядах кто-то страдальчески застонал.
- ..Хотя теория суперструн была разработана как раздел физики элементарных частиц еще в восьмидесятых годах прошлого века.., в две тысячи втором году работу, формулировавшую теорию трансмензора.., классическая работа Пака Чу и Жан-Марка Ласки, опубликованная в "Физикл Ревью"...
Ее профессиональная улыбка освещала зал, словно луч прожектора. Элия давно уже не слышала ничего, кроме мерного дыхания своего соседа, Уиллоби Хейстингза.
- .. Возможность коммутировать любое из четырех измерений привычного нам пространства - времени с любым из дополнительных измерений суперпространства, не проявляющихся при обычных...
Лекция тянулась и тянулась, вязко и утомительно. Кое-кто из сидящих сзади начал Покашливать. Агнес Хаббард остановилась на полуслове и вздернула подбородок, словно строгая учительница младших классов; нарушители спокойствия испуганно стихли.
Элия вспомнила первую свою поездку в Западную Африку, горячий ветер, называемый туземцами "харматтан". Ветер этот приносил столько статического электричества, что волосы ее поднялись дыбом и стали потрескивать. Вот и здесь нечто в этом роде - в зале неумолимо накапливался заряд. Информационные звезды не привыкли к такому обращению. Элия была уверена, что Хаббард намеренно издевается над своими слушателями, да и сами слушатели придерживались того же мнения.
- .. Какой поднялся шум, когда Генеральная Ассамблея предоставила нам мандат. - Прожекторный луч улыбки скользнул над головами журналистов, высветил Уиллоби Хейстингза. - Это произошло в две тысячи двадцатом, так что через несколько месяцев наш Институт отметит свой тридцатилетний юбилей. Третьего июня резолюцию ратифицировали, и я стала директором.
Хаббард сделала паузу, явно наслаждаясь озадаченными физиономиями журналистов.
- А сегодня мне исполнилось семьдесят пять лет. Аплодисменты, жидкие, как снятое молоко.
- Это очень подходящий момент, чтобы вспомнить все достигнутое, подумать о планах на будущее.
Нет! Если Хаббард объявит сейчас об отставке, изменится все будущее Элии. Она может так никогда и не узнать, что скрывается за тем пылающим словом. Она может так и остаться здесь.., да нет, какая ерунда. Сатори обязательно предупредило бы о близкой опасности, а раз этого не было, ожидаемая всем залом новость будет какой-то другой.
- ..Не было ни одного катастрофического несчастного случая, ни одной вынужденной остановки. Комплекс непрерывно расширялся, теперь мы имеем сеть из двадцати четырех релейных спутников и снабжаем энергией всю Землю. Наш исследовательский филиал, Международный институт межзвездных исследований, идентифицировал свыше пятидесяти тысяч планетоподобных объектов. К настоящему моменту на тысяче пятистах двух ППО обнаружена та или иная форма жизни, девяносто из них обладают поверхностными условиями, настолько близкими к земным, что мы классифицировали их как миры второго класса.
- Ну, ну, давай дальше! - прошептал кто-то сзади, но Хаббард и не собиралась торопиться.
- При тщательном исследовании выяснилось, что ни один из этих девяноста не может поддерживать жизнь людей в течение сколько-нибудь продолжительного времени. Вы и сами прекрасно знаете все проблемы и разочарования, с которыми нам пришлось столкнуться, - загрязнение тяжелыми элементами, правые аминокислоты, вирулентные аллергены. Сколько раз я была почти уверена, что вскоре смогу оповестить мир о долгожданном, эпохальном открытии - и столько же раз лабораторные исследования выявляли какой-нибудь новый сатанинский трюк природы.