- Ты хотела выяснить, не слюнтяй ли я. Подвергла меня испытанию. Оказалось, не слюнтяй, но ты продолжаешь обращаться со мной как с лабораторным кроликом. И никакая это не детская истерика.
- Истерика, истерика, уж я-то в таких делах понимаю.
Бабушка замолкла, начала массировать кожу вокруг глаз, и вдруг стало видно, что она очень устала, устала не меньше, а может, и больше, чем Багшо. А ведь прежде она казалась неуязвимой, лишенной каких бы то ни было человеческих слабостей. Седрик воспользовался паузой, чтобы зевнуть, потянуться, почистить языком отвратительно пахнущее небо и сглотнуть. Нельзя все-таки спать днем, ходишь потом как пыльным мешком стукнутый.
Бабушка пару раз моргнула, скорее всего - чтобы сфокусировать глаза.
- Чего ты хочешь?
- Чего я.., я хочу на Тибр, вместе с Элией. В левом уголке бабушкиных губ возникла легкая, еле заметная тень улыбки.
- И кто же это кого соблазнил? Кто это у нас такой шустрый?
- Не твое дело.
- Мамочки! - Белоснежные брови насмешливо приподнялись. - Да какие же мы стали независимые и нахальные! Так вот слушай. За последние двадцать лет я инвестировала в тебя почти полмиллиона гекто. Неужели тебе кажется, что за последние три дня эти капиталовложения полностью окупились?
Ну и как прикажете отвечать на подобный вопрос?
- И сколько же там осталось на счете? - поинтересовался Седрик.
- Вот это уже деловой разговор, - кивнула Агнес. - Осталось совсем немного: сегодня я хотела бы еще раз воспользоваться твоими услугами. Дальше ты абсолютно свободен - я, во всяком случае, не буду накладывать на тебя никаких ограничений.
- А кто будет?
Еще три дня назад Седрик и помыслить бы не мог о таком тоне в разговоре с бабушкой.
- Ты неверно меня понимаешь. - Бабушка посмотрела на него с нескрываемой тоской, как на какую-нибудь невероятно скучную служебную бумагу. - Я имела в виду, что не стану тебе мешать, буде ты решишь присоединиться к принцессе.
- А что это за услуги? - хмуро спросил Седрик. - Очередное убийство?
- Я бы предпочла, чтобы ты воздержался от идиотских шуточек.
Бабушка замолкла, словно ожидая, что Седрик извинится. На вопрос она так и не ответила.
- Расскажи мне все-таки, в чем там дело, - упрямо мотнул головой Седрик. Какие же это такие услуги ценой в полмиллиона гекто?
- Ты сопроводишь меня на некую встречу. Говорить ничего не надо - сиди с умным видом и молчи. Ну так что, справишься?
- И это все?
Слишком уж как-то легко и просто. А потом и охнуть не успеешь, как окажешься в очередной львиной клетке. Или в яме с гадюками.
- И это все. Мне нужен свидетель. Никаких репортеров не будет - просто частная встреча с двумя людьми. Частная и секретная.
- Ясное дело.
- И почему же это оно такое ясное? - нахмурилась Агнес Хаббард.
- Потому что я - никто, меня нет на свете.
- А, понятно. Принцессиных разговорчиков наслушался, чужие слова повторяешь.
В голове все та же вата, во рту все тот же помоечный вкус; Седрик сидел на краешке кровати, шевелил пальцами ног и пытался думать. Нет, куда ни кинь, получается сплошная бессмыслица.
- Я - никто. Ты должна отослать меня вместе с Элией, или убить, или посадить до смерти под замок - или вернуть на Землю Девлина и Экклес. Я видел, как вы их убили, - ну какой же из меня после этого свидетель? Ну увижу я что-то, услышу , - а кому ты сможешь меня предъявить?
Бабушка прикрыла рот ладонью и зевнула.
- Вот сейчас я вижу, что ты весь в папашу, такой же упрямый осел. Да, конечно, никакой свидетель мне не нужен, просто я не хотела терять время на объяснения. Ладно, постараюсь покороче. Серьезные люди почти никогда не встречаются лично - слишком большой риск. Но предстоящие переговоры настолько секретны, настолько важны, что эти двое согласились приехать в Кейнсвилл. Они не доверяют мне, я тоже не доверяю им. Я старая и слабая женщина. Эти мужчины гораздо моложе меня. Мне нужен телохранитель.
Телохранитель? Седрик собирался фыркнуть что-нибудь скептическое, но тут же осекся. Все это настолько бессмысленно, что может даже быть правдой. Захоти бабушка соврать, она бы придумала что-нибудь получше.
- Но почему я? Багшо в два раза тяжелее меня, а боевых приемов он знает в миллион раз больше.
- Совершенно верно, - раздраженно кивнула бабушка (ну как можно не понимать таких простых вещей!). - Именно поэтому они не согласятся доверять ему. Стороны должны иметь примерно равную силу. И ты себя недооцениваешь. Я видела результаты обследований, ты значительно сильнее, чем могло бы показаться. Эти люди - не профессионалы и уже не молоды, в случае чего ты прекрасно удержишь их до прибытия помощи. Кроме того, наши переговоры должны остаться в тайне.
Но почему не доктор Фиш?
- Ты отводишь мне роль придворного шута?
- Придворного шута? - Бабушка закинула голову и громко расхохоталась; прежде Седрик даже не представлял себе, что она умеет смеяться. - Прекрасно сказано, прекрасно! Знаешь, Седрик, странная она у тебя какая-то, эта твоя неопытность и невинность. Даже я тебя недооцениваю, раз за разом. Вот и они недооценят.
- Как Пандора? - горько усмехнулся Седрик. - А ее-то за что? За то, что она поливала тебя в этом специальном выпуске и...
Бабушка опустила глаза. Не от смущения, конечно, - Седрик догадывался, что она просто читает на своем коммуникаторе невидимую ему бегущую строку.
- Знал бы ты только, какие серьезные люди вынуждены по твоей милости ждать. - Сообщение, по всей видимости, кончилось. - Девлин в нашей беседе не упоминался; будем считать, что здесь ты разобрался своими силами. Так что же, - нетерпеливо вздохнула бабушка, - значит, тебя беспокоит судьба Пандоры Экклес?
- Я беспокоюсь за них обоих.
- Мало-помалу ты привыкнешь жить с чувством вины. Придется. Ладно, объясню тебе вкратце. Только учти, Седрик, что я не привыкла подыскивать своим поступкам оправдания.
А жаль, вертелось у Седрика на языке, могла бы и научиться.
Бабушка оперлась локтями о стол, словно готовясь прочитать длинное поучение.
- Во-первых, как тебе прекрасно известно, она клонировала себя. Она вырастила свою копию, а затем собрала урожай. Лично я воспринимаю такой поступок как неописуемо отвратительное убийство с заранее обдуманным намерением.
Ты не суд, хотелось сказать Седрику, ты не имеешь права выносить приговор, тем более - смертный. Не суд, но - может быть - правосудие, справедливость? Багшо говорит, что суд давно превратился в фикцию, его задушили юристы. Седрик молчал и смотрел в опасно поблескивающие глаза Агнес Хаббард.
- Во-вторых - нет, я не убиваю репортеров, показывающих Институт в неблагоприятном свете. Хотя соблазн такой возникал не раз и не два.
Бабушкина шутка заставила Седрика неуютно поежиться.
- Но люди склонны к суевериям. Давно уже замечено, что лучше не говорить об Институте плохо, это приносит несчастье. Пандора - далеко не первая, в воздухе витают подозрения - абсолютно, замечу, беспочвенные. Уничтожив Пандору из-за такого пустяка, как этот специальный выпуск, я пала бы ниже ее самой, но в действительности моя совесть чиста.
Седрик молчал. Если личная неприязнь здесь совсем ни при чем, зачем объяснять это так долго и с такими подробностями? А если дело совсем в другом, так в чем же именно?
Его молчание заметно раздражало бабушку.
- Так вот, во-вторых... - Она обреченно вздохнула. - И чего это, спрашивается, я гроблю на тебя столько времени? Во-вторых, смерть Пандоры это цена, запрошенная Франклином Фрэзером за продолжение сотрудничества.
- Что-о?!
- Ох, Седрик, Седрик! - печально покачала головой Агнес Хаббард. - Мир устроен значительно сложнее, чем могло бы показаться, глядя из Мидоудейла. Ты уже знаешь главный наш секрет - что мы находим миры первого класса и заселяем их людьми. Если с Тибром все будет в порядке, он станет тринадцатым. К настоящему моменту мы переселили около трехсот тысяч. Не так уж и много, если подумать о сотнях миллионов, прозябающих в лагерях для беженцев, вспомнить об эпидемиях и потопах, но даже это стоило нечеловеческих усилий. Это, Седрик, главная работа моей жизни. И работа эта заметно увеличивает шансы на выживание человечества.