- Мне казалось, что четвертым участником нашей встречи будет Уиллоби Хейстингз.
Голос Чена звучал низко и размеренно, как рокот подземной реки.
- Это - мой внук, Моррис Хаббард.
- А мне казалось, что вашего внука зовут Седрик, - гнусаво пропищал Гранди. Его голову покрывал нежный пушок тонких, мышиного цвета волос, узкие, непомерно длинные пальцы неприятно напоминали щупальца какой-нибудь глубоководной твари. Основатель и бессменный президент ЛУКа выглядел не очень представительно - сутулая невысокая фигура, иссохшая чуть не до полной бесплотности. - Или я запамятовал? - Гранди иронически усмехнулся, обнажив длинные желтые зубы.
- Это был другой мой внук, - бесстрастно сообщила Агнес Хаббард. - Он утерян - фактически погиб - на планете, именуемой "Нил".
- Идентичные близнецы? - Еще одна желто-зубая усмешка.
- Нечто вроде. Спонтанное деление яйцеклетки при размораживании. Он точнее говоря, они - зачаты после смерти родителей.
Седрику было холодно. Он изо всех сил боролся с дрожью и очень жалел, что новенькая, ни разу ненадеванная куртка осталась в номере. Бабушкино наглое, беззастенчивое вранье не вызывало у него ни малейшего протеста. Она же совсем не надеется, что кто-то тут ей поверит, так что это и не вранье даже, а что-то совсем другое. Здорово это она, я бы так не смог, только вот имя могла бы придумать получше, а то Моррис какой-то.
- И сколько же у вас, госпожа директор, внуков? - пророкотал Чен.
- Даже и не знаю толком. Я давно их не пересчитывала.
- А! Но, разумеется, свидетельства о рождении в полном порядке.
- Разумеется.
Врет, конечно же, но за бумажками дело не станет, появится необходимость их подделают в пять минут.
- Ну а нос? - не отставал Гранди. - У Седрика был точно такой же. Должны ли мы понимать, что в момент некой будничной семейной ссоры эти идентичные близнецы проявили абсолютную идентичность реакции и одновременно саданули друг друга в идентичные носы? Ну да, конечно, монозиготным зачатием можно объяснить и не такие чудеса.
Ни Чен, ни бабушка не обратили на эту тираду никакого внимания, в стылом воздухе повисла тишина. И Гранди, и Чен, думал Седрик, прекрасно знают, что я - генетическая копия Хейстингза. Меня и привели-то сюда как олицетворенную угрозу, для шантажа. А может, чтобы вывести их из равновесия, чтобы у них голова кругом пошла. Вот сидят, наверное, сейчас и думают, и как же это я выбрался с Нила, а если это - не я, а какой-то там Моррис, то сколько нас таких заготовлено? Прежде Седрику и в голову не приходило, что он не один, что у Хейстингза могут быть и другие копии. Могут быть, конечно же могут, а тогда уж я - совсем пустое место. Эта мысль повергла его в полное уныние.
- И вы, госпожа директор, будете говорить как от своего имени, так и от имени Хейстингза - я правильно понимаю ситуацию? - спросил Гранди.
- Да. Я пользуюсь полным доверием Генерального Секретаря.
Бабушка словно не замечала ни дронизывающего до костей холода, ни позднего часа, ни угрожающего присутствия сотен вооруженных людей, напряженно замерших на совсем недалеких рубежах. Она сохраняла то же ровное, невозмутимое спокойствие, как и в своем кабинете, за огромным пятиугольным столом, в окружении невероятных, во всю стену, экранов.
- Не кажется ли вам, что мы можем обойтись без дальнейшего присутствия этого необыкновенно высокого молодого человека?
Голос глубокий и сочный, как звуки органа. В Чене погиб для мира великолепный оперный бас.
- Да нет, пожалуй. - Агнес Хаббард окинула внука задумчивым взглядом. Возможно, он нам еще пригодится. Се... Моррис, ты узнаешь этого человека?
- Доктора Чена? Я видел его по телевизору, много раз.
- А не видел ли ты его лица в каком-нибудь другом месте?
- Нет, бабушка.., хотя... Господи!
- Ну так что?
- Гэвин!
Неверно, будто все китайцы похожи друг на друга, они разные, просто раньше Седрик не задумывался о сходстве этих двух лиц, а сейчас увидел.
- Гэвин? - переспросила бабушка.
- Гэвин Вон, из Мидоудейла! Его отец - президент...
Чушь, какой там отец?! Щекастенький, болтливый, что твоя сорока, Гэвин тоже клонированная копия. Комок, возникший в горле, казался настолько реальным, что Седрик на секунду задохнулся. Сколько там Гэвину лет - десять, что ли? Так что до полного созревания остается восемь, а затем.., как это выражалась бабушка.., да, "сбор урожая". А если случится что-либо чрезвычайное - ну, скажем, сердечный приступ, - то и восемь лет никто ждать не будет.
Лицо Чена - все та же загадочная, невозмутимая маска.
- Давайте, - пророкотал он, - ближе к делу. Эти до зубов вооруженные гориллы действуют мне на нервы. Так о чем же вы просите, мадам?
- Я? - поразилась Агнес. - Но я ни о чем не прошу. Это вы приехали сюда как просители. Просите, я вас внимательно слушаю.
- Нет, - усмехнулся Гранди, - вы просите. Просите о пощаде.
И снова ни бабушка, ни Чен не обратили на него внимания.
Седрик смотрел на руководителя ЛУКа с нарастающей неприязнью - и странным чувством, что где-то его видел. Ну, не его самого, а кого-то очень на него похожего. Было не очень трудно узнать маленького Гэвина в Чене с его круглым, гладким, почти младенческим лицом. Ну а Гранди - вот уж кто совсем не напоминал ребенка. Высокий, увенчанный обширной плешью череп, длинный острый подбородок, лицо - кости, обтянутые нездоровой, в старческих пятнах кожей, под глазами набрякли тяжелые мешки.
- Китай выступил с заявлением, - сказал Чей. - Он аннулирует свое членство в ООН. На следующей неделе будет объявлена дата выборов китайских представителей в Парламент. - Многозначительный взмах тяжелой, короткопалой, по всей видимости - очень сильной руки. - Новость поступила совсем недавно, мы услышали ее в самолете, по пути сюда. Примеру Китая последовали обе Японии. Можно не сомневаться, что к ним присоединятся многие. Сегодня же.
- С чем вас и поздравляю. - Агнес Хаббард фыркнула носом, можно было подумать, что ей не нравится неизбежный в ангаре запах металла и машинного масла. - Только мне-то вы зачем все это рассказываете?
Чен помолчал. За его тяжелым, невозмутимым спокойствием угадывалась опасная мощь, крикливая же суетливость Гранди свидетельствовала скорее о страхе и неуверенности.
- Сегодня мы увидим конец Генеральной Ассамблеи. - Теперь голос Чена напоминал раскаты грома. - Конец ООН и Хейстингза.
- А также и ваш, мадам, - издевательски поклонился Гранди.
- Может, и так, - пожала плечами Агнес Хаббард. - Нужно, конечно, учесть, что Парламент не имеет финансовых ресурсов Организации Объединенных Наций.
Она взглянула Чену прямо в глаза. Ну да, вспомнил Седрик, ведь Джетро так и говорил - "Стеллар Пауэр" финансирует как официальную деятельность ООН, так и тайные операции Хейстингза.
Гранди стиснул кулаки, отпустил очередную язвительную реплику, но Седрик уже не слушал, а только смотрел. Иссохшие старческие руки, пятнистая, похожая на грязный пергамент кожа. Узкие, густо поросшие волосами запястья. И все же было в этих руках что-то мучительно знакомое - так же, как и в длинном костлявом лице. Одного за другим Седрик перебирал в памяти воспитанников Мидоудейла. Мидоудейл, конечно же, Мидоудейл - вся его жизнь прошла в Мидоудейле. Кто-то из них, но кто же, кто же? Ускользавшее воспоминание приводило в тихое бешенство. Кто?
А вот бабушка не проявляла ни малейшего беспокойства, она говорила точно так же, как и всегда - кратко и уверенно.
- Существуют, однако, обстоятельства, несколько омрачающие вашу радость по поводу Китая.
- Почему вы так думаете?
- Потому, что до настоящего момента в Парламенте заседали так называемые "временные" делегаты - люди, назначенные вами лично. Теперь же - если я верно понимаю ваши правила - их сомнительные полномочия прекращаются. То же самое касается и японцев, и всех остальных, о которых вы нам говорили.