- Простынями, придурок! Подхватишь, конечно же, и грибок, и всякую прочую заразу, но мы все это вылечим. К тому же тебе и терять-то теперь уже нечего, ведь ты на них спал.
Правда, что ли? Или врет? Остро ощущая собственную наготу, Седрик пробрался к кровати и сдернул с нее простыню.
- А что это у тебя за друзья? - спросил он, кивнув в сторону индусов.
- Эти, что ли? - нехорошо ухмыльнулся Багшо. - Ничего особенного, просто знакомые девочки... Господи, да не дергайся ты так. Пустые они, пустые. Вспомогательное оборудование.
- Ты что, сам ими управляешь?
- Конечно. - Задумчивые морщины на искусственной коже Багшо выглядели дико, противоестественно. - Моя работа. Ведь я же профи. Запомни, сынок, что индусы - не более чем роботы. У них компьютерные мозги. А возможности компьютеров ограничены. У людей богатых и влиятельных, у больших шишек, у самых крупных и зрелых чирьев на многострадальной заднице человечества, кроме механических охранников обязательно есть и настоящие - люди, которые сопровождают их повсюду, открывают двери и пробуют суп, обезвреживают мины и подставляют свою грудь под пули. Обычно это не один охранник, а двое или трое, работающие посменно. Слышал такое слово - "немцы"?
- Сокращенное от "немецкой овчарки", - продемонстрировал свою осведомленность Седрик. - Так ты что, тоже немец? Ты охраняешь бабушку?
- Нет. Мне ее не доверяют, опыта маловато и рангом не вышел. В институте есть пять человек, чье положение предусматривает охрану немцами, - старушка, конечно же, и четыре апокалипсических всадника - заместители директора.
- Пятеро? - поражение переспросил Седрик. - Пятеро в одном только Ми-квадрате?
- Не называй его так! Институт - и все. Да, пятеро - в одном ряду с Генеральным Секретарем, председателем совета директоров Ай-Би-Эм и спикером Парламента.
Седрик взгромоздил свою сумку на кровать и начал копаться в одежде.
- А зачем ты мне все это рассказываешь?
- Дело в том, что их уже не пять, а шесть. Будем знакомы, попрыгунчик, я твой личный немец.
Полузалезший в брюки Седрик попытался повернуться и чуть не упал.
- Мой? У тебя что, крыша съехала? Да кто я такой? У меня не может быть охранника!
- Может. - Багшо встал с невидимого кресла, сладко потянулся и зевнул. Два охранника - я и Тед Жиль. В будущем либо один, либо другой будет дышать тебе в затылок и наступать на ноги двадцать четыре часа в сутки. А ты будешь выполнять все наши указания - помнишь, внучек, что тебе сказала бабушка? С божьей помощью, мы сохраним тебя живым и здоровым, здоровым как физически, так и психически. Ты же, наверное, не против?
Шутит? Да нет, по лицу не похоже. Приходилось верить, что Багшо говорит вполне серьезно - или сошел с ума.
- Но я.., я же ничто, пустое место! Ты же вот и сам говорил - едва вылупился. Только-только из приюта, молоко на губах не обсохло.
- Верно, сынок, верно. Но зато твою бабушку впору заносить в книгу рекордов - ее ненавидят, как никого в мире.
- Бабушку? Ненавидят?
- Одевайся.
- Но кто...
- Одевайся! - повторил Багшо. - Вот доберемся до Института, и я представлю тебе список. Страниц на десять-двенадцать. Земные изоляционисты и фанатики от экологии, первопоселенцы и половина религий земного шара, люди, боящиеся, как бы Институт не отравил планету, люди, говорящие, что он делает слишком много, - и люди, говорящие, что он вообще ничего не делает. Люди, желающие его упразднить, и люди, желающие прибрать его к рукам. Люди, искренне верящие, что Институт уже открыл пригодные для жизни миры, и прочая, и прочая, и прочая. Одним словом - все психи, какие только есть на свете.
Голова Седрика просунулась сквозь дырку пончо.
- Только я-то здесь при чем? Багшо в отчаянии закатил глаза:
- Слышал когда-нибудь про троянского коня? А что, если тебя уже перепрограммировали? Что, если у тебя теперь одна-единственная цель в жизни задушить почтенную старушку при первом же удобном случае? Откуда мне знать, я же в мозгах не читаю.
- Это невозможно!
- Невозможно? - Багшо сумел, несмотря на свои доспехи, изобразить нечто вроде пожатия плечами. - Без некоторой доли добровольного согласия, пожалуй, и невозможно.
Седрик натягивал носок на левую ногу, припрыгивая на правой.
- Вот видишь!
- Вижу? Ну и что же, интересно, я вижу? Не забывай, сынок, про средства массовой информации, одну из самых больших в этом мире сил. Гомогенизируй внучонка Матушки Хаббард, и тут же тысячи самых различных группировок наперебой станут приписывать это достижение себе. Ты - не более чем экстренное сообщение, готовое в любую секунду прервать обычную передачу.
Седрик с досадой захлопнул наново раскрывшийся рот. Нужно все-таки следить за собой.
- Ты хочешь сказать.., что есть люди.., что они готовы убить меня, просто чтобы подложить свинью бабушке?
- Подложить свинью? Или отомстить? Или к чему-нибудь принудить? Или вывести из игры? Тебе-то самому все это, скорее всего, без разницы. Не пройдет недели, и ты будешь трупом, а то и чем-нибудь похуже, это уж я обещаю. С какой это, скажем, радости она загнала тебя в Мидоудейл?
Засовывая ноги в туфли, Седрик вспомнил Гленду, двоюродную сестричку Пандоры Экклес, и Гэвина, чей отец был президентом Ай-Ти-Ти
- Нейтральная почва?
- Ну! Возможно, ты и не такой дурак, как можно подумать. Конечно же, некоторым из самых крутых групп - вроде клуба "Сьерра" - начхать на любые убежища и молчаливые договоренности, но в общем и целом питомник обеспечивал тебе приемлемую безопасность. А теперь ты вступил в игру. Финансовые средства Института почти безграничны, что делает тебя идеальным объектом киднеппинга. А похищаемые ради выкупа очень редко доживают до пенсии. - Багшо ухмыльнулся, явно наслаждаясь ужасом Седрика. - У твоей драгоценной бабу ли огромная власть, а значит, и мощные враги, эти товары отпускаются только в комплекте. У нее врагов больше, чем у кого-либо другого. Возьми, например, ЛУК.
- Лук?
- Я думал, ты только глупый, а ты к тому же и глухой. Побыстрее, нужно смываться отсюда к такой-то матери. Да, ЛУК. Она борется с ними уже многие годы - а ведь никто другой не выиграл ни одной схватки с ЛУКом. Если вспомнить, что эти места - собственное игровое поле ЛУКа... Ты что, и этого не знал? В Сампе имеются сотни мелких силовых центров, где-то - просто главари провинциальных банд, где-то организации посерьезнее, вплоть до остатков древних местных правительств. В Блу-Ридже есть даже шайка, называющая себя Конгрессом Соединенных Штатов. У них, кстати, очень приличная милиция.
И для спасения собственной жизни Седрик не мог бы сказать с полной уверенностью, сколько правды в этом монологе.
Багшо прекрасно это понимал.
- Отсюда до штаба ЛУКа меньше десяти миль, вполне естественно, что они считают все эти места своей территорией. Теперь-то ты хоть что-нибудь понимаешь? Маленький хорошенький Седрик вылетает из гнездышка, даже не успев толком просушить перышки, и садится прямо на край ящика с кошачьим выводком. Знай об этом ЛУК, ты лежал бы уже в хирургии. Нужно думать, он ничего не знает.
Седрик неразборчиво хрюкнул и начал заталкивать вещи в сумку. Боль в животе так и не угомонилась, тошнота - тоже.
- Так что запомни, сынок, что здесь - не мидоудейлский питомник и...
- Ну что ты привязался ко мне с этим питомником?!
Откинутый шлем немецкого костюма негромко пискнул; резкое движение лысой, блестящей головы, и перед глазами Седрика оказалась черная, еще ярче блестящая поверхность лицевого визора. Внутри там, конечно же, и дисплей, и динамики, и прочие навороты.
Через несколько секунд лицо Багшо появилось снова - мрачное и нахмуренное, вся недавняя веселость куда-то улетучилась.
- К нам гости. Бросай все это барахло. - Он открыл одного из индусов. - У тебя есть там что-нибудь ценное?
- Моя камера.
- Плюнь на нее. А что-нибудь невозместимое - всякие там вещички, дорогие как память?