2. «Как сегодня зарницы светлы…»
Как сегодня зарницы светлы.
Странно душу они шевелят –
Только встретишь из облачной мглы
Проглянувший мелькающий взгляд.
Всё живое таится вокруг.
И такая стоит тишина.
Вот – собака пролаяла вдруг,
Из далекой деревни слышна.
И молчит. И тревожен покой.
И зарницы играют сильней.
Странен свет – красноватый такой –
Их далеких и тихих огней.
Только чаще и шире огни –
Всё душнее и тише кругом –
Справа, слева мигают они,
Вот как будто послышался гром.
Потревоженный ветер вздохнул,
Тихо черную тучу ведя.
Снова дальний и медленный гул.
Вот застукали капли дождя.
3. «Друг мой, молчишь ты? Молчи…»
И я слышу, как сердце цветет.
Фет
Тишина цветет
Блок
Друг мой, молчишь ты? Молчи.
Издали песня слышна.
Звуков так много в ночи.
Только в душе – тишина.
Редкие капли дождя
С листьев стекают, шурша
В легкие сны уходя,
Кротко затихла душа.
И распускается в ней
Белый прозрачный цветок;
С каждым дыханьем нежней
Каждый его лепесток.
Ты ль эти звезды зажгла –
Слезы любви – надо мной?
С ними душа зацвела –
И расцвела – тишиной.
Друг мой, молчишь ты? Молчи.
Звездам и сердцу слышна,
Словно в душе – и в ночи
Кротко цветет тишина.
4. «Ночь моя проходит мимо…»
Ночь моя проходит мимо,
Уплывает прочь,
Побледнев неуловимо –
Ласковая ночь.
Рядом с белою колонной,
Свесив свой наряд,
Над решеткою балконной
Дремлет виноград.
Я над светлою ступенью
Тут стою один;
Уж уснула ты за тенью
Спущенных гардин.
Глубь небес давно поблекла,
Утру предана,
А внизу светлеют стекла
Твоего окна.
Я пройду тихонько мимо,
Вверив утру ночь;
Ночь моя неуловимо
Отлетела прочь.
5. «Ты предстал над вечерней румяной зарей…»
Ты предстал над вечерней румяной зарей
Серебристою, тонкой ладьей –
И просила тебя молодая печаль:
«Ты ко мне, мой любимый, причаль».
И серебряный свет, и серебряный сон
Был тобой для меня принесен –
Для меня, для реки, для небес и земли
Ты светлел и вблизи, и вдали.
А теперь над рассветной зарей ты стоишь –
И кротка твоя светлая тишь.
Нежно тонок и бел запрокинутый серп,
Обреченный на тихий ущерб.
От меня и реки, от тоски, от любви,
Как бледнеющий парус, плыви;
И тебя провожает земная печаль:
«Тихо к алой деннице причаль».
Когда в вода х моих чернеющих колышется
Зеленая звезда,
Вон та, далекая, – неведомое слышится
И радостно тогда.
В порыве трепетном изгнанница небесная,
Волну мою пронзив,
Лучами острыми чертит уже, прелестная,
Сверкающий извив.
И радость светлая, холодная, блестящая
Поет в игре лучей.
Так лону сладостна за тьму огнями мстящая
Серебряность речей.
Во мне живет она – горящая, зеленая;
А там, на небесах –
Бездушно светится, как жертва опаленная,
Ее бездушный прах.
«Задумчивый сатир играет на свирели…»
Задумчивый сатир играет на свирели.
И дальние стада, и птицы присмирели;
Пастух рассеянный о Хлое позабыл;
И в листьях ветерок дыханье затаил;
А звуки всё текут истомнее и слаще
Туда, где, притаясь в зеленой, влажной чаще,
Дриада юная раскинулась, бела –
И в упоении бессильно замерла.
Вижу я в кудрях березки
Затаившийся значок:
Богородицыны слезки –
Засыхающий пучок.
Кем он был сюда повешен
Тайну скромную беречь?
Кто-то плакал, неутешен,
После частых милых встреч?
И задумчивый букетик
Мне тебя напомнил вдруг,
Мой весенний милый цветик,
Отдаленный страстный друг.
Сердце шепчет: уж не ты ли
Здесь невидимо была –
Где так нежно мы любили,
Слезы грусти собрала?
«Мечту мою они пленяют вместе…»
Мечту мою они пленяют вместе –
Абид и Сест; прильнуло море к ним,
Лазоревым лобзанием своим
Их разделив как бы из тайной мести.
В Абиде кто тоскует по невесте?
Леандр один. А может быть – Селим
В ночной прохладе грезами палим?
Но вот блеснул огонь на башне в Сесте!
Кто факел тот зажег над морем бурным?
Зулейка? Геро? Он огнем пурпурным
Зовет пловца на тайный пир сердец.
Кто там плывет на пламя нежных оргий?
То не Леандр, а бурный тот Георгий,
В объятьях волн отважнейший пловец.