— Фингал О’Рейли? Что привело вас сюда? — Дверь дома на Лисон-стрит открыла Вирджиния Трейнор.
— Трамвай. — Фингал сумел улыбнуться. — Остаток пути я проделал пешком.
— О, вот оно что! Искрометный юмор. Поразительная находчивость. — Она закатила глаза. — Вы пришли повидать Китти?
— Если можно.
— Не знаю, стоит ли впускать вас. Прошло полгода с тех пор, как вы ее отшили. Может, просто оставите ее в покое?
— Не могу. — Фингал старался не обращать внимание на дождевые капли, которые мерцали в свете уличных фонарей, и струйки, стекавшие ему за воротник плаща.
Вирджиния фыркнула.
— Подождите здесь, сейчас спрошу у нее.
Согласится ли Китти увидеться с ним? Если нет, винить ее он не может. И все-таки он надеялся, что Китти ему не откажет.
Как и предыдущие три раза накануне Рождества, сегодня он чуть не повернул обратно, когда был почти у цели. Он сам не понял, чего боится: вновь обидеть Китти или получить отказ.
Мимо пролетел мотоцикл, подняв в луже волну. Почти такие же волны бились о высокие борта старого «Тигра». Обернувшись, Фингал крикнул вслед гонщику:
— А помедленнее нельзя? Никчемный болван!
— Узнаю прежнего О’Рейли, — послышался знакомый голос. — Входи, Фингал.
Круто обернувшись, Фингал увидел Китти. Свет падал сзади, просвечивал сквозь волосы, и казалось, что вокруг головы у нее нимб. Она отступила, пропуская его в прихожую, закрыла дверь и заметила:
— Ты вымок. Давай сюда плащ.
— Спасибо. — Фингал выпутался из плаща и отдал его Китти. Она повесила его на крючок, капли застучали по линолеуму.
— Я вернусь часа через два, — предупредила Вирджиния, проходя через прихожую. — В кинотеатре все еще идет «Цилиндр». Обожаю Фреда Астера и Джинджер Роджерс. — Она набросила плащ и ушла.
— Итак, Фингал, как твои дела? — спросила Китти, сопровождая его в комнату. — Что ты сделал с собственным носом?
Он усмехнулся.
— Не я, а Чарли Грир. Мы боксировали ради разминки, и я на минуту утратил бдительность.
— Вирджиния говорила, что ты сдал экзамен. Поздравляю.
— Спасибо. — Он прошел следом за Китти в гостиную.
Китти села в кресло. Простой шерстяной свитер свободно облегал ее тело, подчеркивая красоту форм. Косметикой она не пользовалась: серые глаза с янтарными крапинками служили ей лучшим украшением.
— Садись.
Он опустился на диван.
— Неплохо выглядишь.
— У меня все хорошо, — подтвердила она. — В больнице на Бэггот-стрит для медсестер созданы все условия.
И ни слова о другом мужчине. Может, между ними все кончено. В душе Фингала проснулась надежда. Он сел прямо, положив руки на колени, и вгляделся в глаза Китти.
— Я пришел извиниться. Прости, что оттолкнул тебя. С тех самых пор я не переставал сожалеть об этом.
— Я пыталась тебя понять: экзамены, болезнь отца… Я старалась изо всех сил, Фингал. Честное слово. Сожалел о случившемся не только ты. У меня разрывалось сердце от сочувствия к тебе.
Он склонил голову.
Она резко встала.
— Я признательна тебе за этот визит. Я всегда знала, что ты джентльмен. Спасибо. Извинения приняты.
Он поднял голову. Китти стояла прямо, расправив плечи.
— Китти, я…
Она вскинула руку ладонью вперед.
— Фингал, не унижайся.
— Это не унижение. То, что я хочу сказать, чистая правда. Я…
— Прошу тебя, Фингал, не надо. Я должна кое-что сообщить тебе. Еще до того, как ты успеешь продолжить. — Она расправила складку на юбке. — Я думаю, тебе уже известно, что я встречаюсь с одним хирургом-стажером.
У Фингала пересохло во рту. Эти слова ударили больнее, чем кулак Чарли в боксерской перчатке.
— На прошлой неделе он сделал мне предложение, — скороговоркой добавила Китти.
От неожиданности у Фингала отвисла челюсть.
— Ясно, — промямлил он.
— Фингал, я сказала ему, что мне нужно подумать. — Взгляд серых глаз пронзал его насквозь.
Скажи ей, дубина, буквально вопил внутренний голос, скажи, что любишь ее. Если она ответила, что ей нужно подумать, значит, она ни в чем не уверена. Может, ты ей до сих пор небезразличен? Но Фингал вдруг обнаружил, что просто не может заставить себя задать единственный вопрос. Он поднялся. Его слова прозвучали холоднее, чем ему хотелось бы.
— Рад за тебя, Китти. Желаю тебе счастья.
— Это все, что ты хочешь сказать, Фингал?
— А что еще? Ты обдумываешь предложение руки и сердца.