В результате неуклонного снижения качества иностранных аналогов (ради дешевизны и расширения рынков сбыта) лет через десять советские приборы и техника смотрелись бы не так уж и плохо. Другой разговор, что по цене они никогда не будут конкурентоспособны, и на экспорт ими торговать можно только в убыток, но для того и нужен «железный занавес», чтобы плевать на эту проблему с высокой колокольни. Заводы работают, люди радуются новым телевизорам с «плоским экраном», а то что у «Сони» уже «плазма» появилась — да и хрен с ней, все равно её ЖК быстро сменит.
5. Продукты питания. На всем протяжении существования Советского союза у него были серьезные проблемы с продовольствием. Может не критичные, но достаточно серьезные. И надо же такому случиться, что сразу после распада Союза в мире началась агротехническая революция. Сою начали выращивать, пальмовое масло поперло, консерванты, наполнители, заменители и т. д. и т. п. Новые агротехнологии, качественный скачок в селекции, пресловутые ГМО. Настоящая революция в упаковке, транспортировке и способах хранения. В сельском машиностроении произошло качественное изменение.
Достаточно сказать, что РФ в конце второго десятилетия нового века собирает зерна больше, чем РСФСР, при этом численность зерноуборочных комбайнов в десять раз меньше! И ладно бы комбайны импортные, так нет — больше половины Ростсельмаш выпускает.
Ведь главная беда сельского хозяйства и советской торговли — это не размер урожая, а его транспортировка и хранение. Именно здесь теряется минимум треть всех продуктов. Треть! Всего лишь пять-десять лет и проблема растает как дым. Даже без сверхусилий. Само собой, в порядке естественного развития. Ничего выдающегося не требуется, лишь медленно и стабильно внедряем все вышеперечисленное.
Нижневолжский технический институт рыбной промышленности и хозяйства. Центральный корпус. Кабинет ректора. Конец апреля 1989 года.
— Что стряслось? Какое срочное и неотложное дело заставило тебя с утра пораньше беспокоить ректора? У нас конференция на носу, времени йок совсем, поэтому у тебя двадцать минут. Постарайся уложиться.
— Боюсь, не получится. Тут и двух часов не хватит. Я уже вторые сутки разбираюсь с этой темой, и чем глубже вникаю, тем больше вопросов возникает.
— Заинтриговал. В твоём распоряжении полчаса. Больше, извини, не выйдет.
— Вот. Полубуйся, Валерий Михайлович, что мне на днях принесли, — с этими словами декан выложил на стол толстую папку.
— Азат, ну право. Некогда мне сейчас. Оставляй, будет время, ознакомлюсь. Или вкратце своими словами, в чем сложности?
— Интегрированный кластер промышленного рыбоводства. Комплексный проект.
— Всего-то? С каких пор твой факультет разведением осетровых заняться решил? Это же не ваш профиль. Отдай ихтиологам, может им пригодится.
Ректор выразительно посмотрел на часы, намекая, что эта тема не стоит потраченного времени.
— Валерий Михайлович, не все так просто. Речь о промышленном разведении частика: карп, толстолобик и так далее..
— Тем более. Вообще бесперспективное направление. Сам знаешь, выловить сазана в реке втрое дешевле, чем вырастить. Народному хозяйству прудовое рыболовство даром не нужно. Соответственно и тема глухая.
— Так оно так. Только автор проекта утверждает, что вылов кильки в ближайшие годы упадет в несколько раз, а через десять лет и вовсе прекратится. Даже научное обоснование приложил. С рыболовством на Нижней Волге прогноз еще хуже: вылов частика снизится в разы, а белуга и осетр будут почти полностью уничтожены браконьерской добычей.
— Спорно. Тенденция на сокращение улова есть, но чтобы такой катастрофический обвал? Сомневаюсь. В любом случае, речь о десятилетиях, а, значит, актуальность нулевая. Никому это не интересно, ни в министерстве, ни области. Хотя, надо наверное запросить заключение КаспНИИРХа по этому вопросу, это их поле деятельности. Наш институт тут каким образом причастен?