Склад был за пределами города, это достаточно частая практика. Огромное строение, уходящее на несколько уровней вниз, каждый из которых был не менее 20 метров в высоту. Свободное пространство плотно заставлено контейнерами. Наши стояли отдельно, Люси уже подошла к указанным контейнерам, и начала расставлять метки для обратного портала. Я думал о своем, переваривая учебный материал, перебирая потребности базы, размышляя о разговоре с Николасом. Подняв глаза на Люси, я заметил, что вижу её как сквозь белую рябь. Постепенно рябь усиливалась, и я даже не сразу понял, что это такое, пока Люси на моих глазах не промахнулась с постановкой очередного репера, и просто споткнувшись на равном месте упала. Черт! Сработал эмоциональный триггер, и я провалился в максимальное ускорение физического тела, рябь сразу замедлилась, а Люси стала падать на пол очень медленно. Просканировав окружающее пространство, я не обнаружил ни каких аномалий, кроме того, что перед глазами до сих пор была рябь, как на телевизоре, который не настроен ни на один канал и показывает белый шум. Обратившись к сенсорам доспеха и МРОПа, выяснилось, что они практически полностью оглушены! Так это глушилка! Противодействие? Можно сформировать поле которое отсечет деструктивные помехи, но я останусь полностью глух и слеп, или же оставить как есть и перемещаясь найти генератор. БАМ! Вспышка боли в затылке прервала мои размышления, и сознание провалилось во тьму.
Сознание вернулось рывком. Я сижу в кресле, руки и ноги прикованы, металл, двимерит. Но не чистый, неприятное сосущее чувство на несколько порядков меньше чем от того что делает атлас. Напротив меня стоит человек, который с большим подозрением на меня смотрит. В глаза бросается его слегка звероватый вид, рукава рубашки закатаны по локоть, накаченные руки, покрытые густыми черными волосами. Он нагибается, так что его лицо находиться прямо напротив моего, резкие черты лица, небольшая щетина, обветренная кожа, и холодный взгляд серых глаз. Он что-то говорит, но я не различаю звуков. Как из далекого туннеля доносится что-то неразборчивое, но буквально через пару мгновений на меня обрушивается лавина звуков. Голос, журчание воды, шум каких-то приборов, скрип кресла. От нахлыновшей лавины зажмуриваю глаза, жду пока отступит боль. Открыв глаза, разглядываю комнату, пять на пять метров, высота потолка метра три, стены и пол составляют монолитную поверхность серого цвета без швов. Весь потолок светиться равномерным матовым светом.
— Пришел в себя? — Повторил вопрос мужик.
— Пришел. — Поморщившись, отвечаю я.
— Почему ты здесь догадываешься?
— Понятия не имею. Я честно заплатил за товар и хотел его забрать! По какому праву вы напали на меня, и на моего телохранителя?
— Честно заплатил за товар, говоришь… А имя Рилия, тебе ни о чем не говорит?
— Нет, у меня нет друзей или врагов с таким именем. — Блин! Это тот иорец, которого мы здесь поймали! Как они смогли выйти на меня?
— А вот у меня есть серьезные подозрения, что ты причастен к его исчезновению. Так же как к исчезновению еще одного моего человека, Покралия.
— Откуда у вас такие подозрения?
— Я больше года расследовал это дело, так что доказательств достаточно, и то, что с тобой его напарница, с которой он ушел в заштатный мирок, хоть и прогресс её впечатляет, но она числиться погибшей вместе с ним. И то, что Ралия пошел на встречу именно с Покралием, когда тот уже был мертв, и даже одинаковые портальные метки, которые пользовались для перемещения лаборатории Ралии и контейнеров, с прошлым грузом, и с этим.
Во время его монолога, я проверял работоспособность моего снаряжения. Удивительно, но у меня ничего не отобрали, и оружие было на руках, и защитный амулет, и даже нож. Все это было невидимо и не осязаемо, но судя по тому, как они легко заглушили работу защитного снаряжения, могли и снять. Наверное. Оружие на руках подчиняется, теоретически я могу разрезать двимерит, это обойдется мне в 10 % от объёма колонии, но какие это мелочи по сравнению со свободой и жизнью. Так же свободно могу оперировать ножом. Из него нужно вытянуть как можно больше информации, раз он так свободно делиться сведениями, со счетов я уже списан.