Сергей Владимирович Арсеньев
Студентка, комсомолка, спортсменка
20-летию Катастрофы посвящается
Пролог
Холодно-то как сегодня. Брр. И это несмотря на зимнее пальто и поддетую под свитер шерстяную жилетку. Хотя всего-то ноябрь месяц. По Сетке вчера обещали минус два на сегодня. Наверное, так оно и есть. Но мне всё равно холодно. И руки зябнут. Пальцы в зимней перчатке с трудом удерживают костыль.
А без костыля я давно уже не выхожу на улицу. С ним-то еле-еле ноги таскаю. Совсем старый стал. Но нельзя же всё время сидеть у себя в комнате! Кушать что я буду? Дважды в неделю приходится мотаться к пункту раздачи гуманитарной помощи и часа два стоять там в очереди унылых стариков и усталых не выспавшихся женщин. И всё это для того, чтобы получить невзрачную пластиковую упаковку армейского сухпая с просроченным сроком годности, также просроченную банку собачьего корма и буханку чёрствого серого хлеба.
Я и этому рад. Выбирать не приходится. Не из чего выбирать. После оплаты жилья и коммуналки, от моей пенсии остаётся сорок два евро с мелочью. Сорок два евро на месяц. Меньше полутора евро на день. А литр самого дешёвого молока стоит 84 цента. А булка самого дешёвого хлеба — 72 цента. Про настоящее мясо я вообще молчу. Давно забыл его вкус. Хорошо хоть, собачий корм дают, пусть и просроченный.
И ведь пенсия, вроде бы, приличная. Почти 300 евро. Но уж больно за жильё дерут много. Одному совсем невмоготу платить. Мы с Семёном Николаевичем снимаем одну двухкомнатную квартирку на двоих. Вернее, на троих. С Семёном ещё и жена его живёт, Елена Васильевна. И лишь тремя пенсиями, вскладчину, ухитряемся платить.
Не платить же никак нельзя. Приставы придут, последнюю мебель вынесут. А коли мебели на погашение долга не хватит — запросто и самого на улицу вышвырнут. Не платишь — живи где хочешь. Хоть на помойке. У нас тут с год назад такой случай был. Сергей Кузьмич, со второго этажа, пошёл в аптеку. Жена у него захворала тяжело.
И надо же было ему пойти в дешёвую аптеку, что возле салона модной одежды стоит. Пожадничал он в центральную аптеку пройти. А может, не мог там купить. И в дешёвой-то аптеке он в тот раз на лекарства потратил почти все деньги, что ещё оставались на двух карточках — своей и жены. В дорогой бы и вовсе купить не смог. Лекарства-то нынче ой-ой-ой как недёшевы.
Вот только, в дешёвой аптеке охраны нет, как в центральной. Едва Сергей Кузьмич вышел на улицу с пакетом лекарств, подскочил к нему урод какой-то, кулаком в живот сунул, выхватил пакет, да бежать. Сергей Кузьмич, конечно, за ним бросился — деньги-то последние были, да какой там! Ему же 76 лет было, да ещё и ноги больные, разве ж угонится за молодым! Метров двадцать пробежал, за сердце схватился, да и свалился замертво.
Я почему так говорю, запись я видел. Там же камер понатыкано — куча. Следствие по этому факту завели. Никого не поймали, правда. Но следователь назначенный нам по Сетке запись скинул. Видно, надоели мы ему постоянными запросами. Видел я запись. И урода того, из-за которого Сергей Кузьмич помер, тоже видел. Он уже несколько раз мне встречался на улице. Чаще всего как раз возле той аптеки. Думаю, постоянно он такими вещами промышляет.
Странно, правда, что я его найти смог, а следователь не нашёл? И ведь не скрывается он нисколько. В открытую ходит по улице и курит. Писали мы про это и в полицию и в прокуратуру. Ничего. Лишь отписки приходят. Проверим, расследуем, задержим и так далее. Но ничего не случается. Урод по-прежнему периодически мне встречается.
Была у Сергея Кузьмича и ещё одна карточка. Там у него, по словам его жены, деньги на похороны отложены были. Только вот заблокировали карточку ту после его смерти. Наследство же оформить — дело не быстрое. А жена его больна была, не до того ей было. Она и так-то хворала, а тут ещё муж помер. Совсем плохо ей было. Пришлось нам всем домом скидываться, Сергея Кузьмича хоронить.
Ох, что-то опять сердце прихватило. Таблетку, что ли, достать из кармана? Нет, пока не надо, вроде не сильно болит. Жалко таблетку, дорогие они, сволочи. Лучше я на лавочке посижу — авось само пройдёт. Вон, во дворе, как раз и лавочка стоит. И даже почти целая — всего половины досок на ней не хватает. Только грязная. Нынче молодёжь любит на спинке сидеть, ноги на сиденье поставив. А я не могу так. Не залезть мне нынче на спинку лавочки.
Так вот, отвлёкся я. Три месяца после смерти Сергея Кузьмича его жена, Надежда Петровна, за квартиру не платила. Болела она. Денег на лекарства-то с трудом хватало. Да и меньше денег стало. Раньше-то у них две пенсии было на двоих — кое-как выкручивались. А с одной пенсии платить за квартиру, хоть и однокомнатную, покупать лекарства и еду ну совсем невозможно.