У нас в школе тоже вовсю идёт подготовка. Первоклашек она почти не касается, а старшие, я вижу, готовятся. До юбилея ещё больше месяца, а всё какие-то репетиции, тренировки. В холле на первом этаже висит специальная доска, там часто разные объявления вывешивают. А комсомольцы школы взяли на себя обязательство окончить первую четверть без троек. Глядя на них, и пионерская дружина то же самое сделала. Тоже обещают без троек первую четверть окончить. Честно говоря, мне кажется, что пионеры несколько погорячились. Комсомольцы-то, может, и вытянут на “без троек”. Там народ достаточно ответственный — абы кого в комсомол не берут. В пионеры же только откровенных отморозков не принимают, всяких же обалдуев среди них хватает. Не верю я, что пионеры смогут учиться без троек. Им бы без двоек первую четверть окончить — уже большое достижение было бы…
— О нет. Опять?! Мама!!
— Не кричи так, разбудишь. Наташа, это в последний раз. Пожалуйста.
— Мама, нет! Я их ненавижу! Они мне мешают!
— Наташа, так надо. Сегодня у тебя такой знаменательный день!
— Да что в нём особенного? Подумаешь, в октябрята принимают. Не в партию же.
— Не кричи. Наташа, как ты не поймёшь — с белыми бантиками на голове ты такая красивая. Как цветочек.
— Ага. Как одуванчик. А может, я не хочу быть красивой?
— Глупости. Все девочки хотят быть красивыми.
— А я не хочу.
— Просто ты пока ещё маленькая. Подрастёшь — поймёшь. Не вертись.
— В магазин зайти после школы?
— Да, у нас гречка заканчивается, купи килограмм. И молока пару пакетов.
— Ещё что-нибудь?
— Хватит, а то нести тяжело будет.
— Мам, мне ещё в книжный зайти нужно, а то у меня чернила кончаются. Ты не теряй меня, ладно.
— Чернила заканчиваются? У тебя же почти полный флакон был. Ты их пьёшь, что ли?
— Я этот флакон опрокинула случайно. Там всё вылилось. Немного только на дне осталось.
— А, теперь понятно, в чём у нас красная тряпка вымазана. А я-то ещё гадала, что это за дрянь такая. Чернила вытирала ей, да?
— Ну, чем-то мне же нужно было их вытереть. Не могу ведь я оставить чернильную лужу на столе. Хорошо еще, что на одежду не попало.
— Могла бы меня спросить. Я бы тебе дала ненужную тряпку. Красная же почти новая была.
— Извини, мам. Я не подумала.
— Ладно, не страшно. Всё, беги в школу.
— Пока, мам!
— Стой!
— Что ещё?
— А поцеловать маму?
— Ой! Забыла…
Вот и закончилась моя первая учебная четверть в школе. Помахивая авоськой с продуктами, я неторопливо бреду в сторону дома. На груди у меня, под курткой, приколот новенький октябрятский значок, а в висящем на спине ранце лежит дневник с одними пятёрками. Я теперь октябрёнок и круглая отличница.
Удивляться тут, впрочем, особо нечему. На этом этапе никаких сложностей я и не ждал. Трудно не стать в первом классе отличником человеку с моими знаниями. Единственное, что меня немного беспокоило, так это физкультура. Однако, как выяснилось, мои занятия по физическому саморазвитию в детском саду даром не пропали. Нормы для первоклассников я выполнял легко.
Блин! Про чернила я забыл! Книжный совсем в другой стороне. Вернуться? Не, лениво. Далеко идти. И кушать хочу. Ладно, потом как-нибудь схожу. Немного чернил у меня ведь ещё есть. К тому же, сейчас у меня каникулы. Зачем на каникулах нужны чернила? Если что писать надо, так у меня и шариковые ручки есть для этого. Это только в школе нам отчего-то запрещают писать шариковыми ручками. Какой в этом скрыт глубинный смысл — я не понимаю…
Глава 12
— Сидоров! А это что такое?
— Где?
— Вот это! И не говори, что тут так и было. Когда я тебе давала эту книгу, страница была целой.
— Я не виноват! Это всё Сашка, брат младший. Он без спроса взял и порвал.
— Это не оправдание. Книгу дали тебе — ты и обязан был следить за ней. Нужно было положить её так, чтобы брат не достал.
— Да он куда хочешь залезет. От него прячь, не прячь — всё бесполезно.
— Значит, нужно было объяснить ему, что книга не твоя и брать её нельзя.
— Ага, объяснишь ему.
— После уроков останешься и заклеишь порванную страницу.
— Я не умею.
— Я покажу тебе, это просто.
— Мы с ребятами на горку кататься договорились идти после уроков.
— Тогда больше не приходи, книг не получишь.
— Ну, Мальцева…
— А ты как думал? Ты будешь рвать, а я за тебя клеить? Нет уж! Сам сломал — сам и чини.
— Я не ломал.
— Сидоров! Книгу дали тебе. Ты за неё отвечаешь. Как другие после тебя будут читать порванную, ты подумал, а?