– И в самом деле симпатяшка… – протянул здоровяк и, слегка расставив руки, пошел к объекту вожделения. А точнее, на него.
– Бежим! – бросив Джесси в его естественной среде, расталкивая народ локтями, мы с Ванессой рванули к выходу.
– Кто это был? Я его где-то видела… – пыхтела подруга сзади. – Это тот, что тебя трахнул и выбросил? Из-за кого ты плакала?
Я решила, что глупо отрицать очевидное.
– Да… Пусть теперь сам побывает в женской шкуре… Мудила…
– Думаешь, не отобьется? Вроде, он тоже здоровый… Высокий… сильный…
– Мне плевать, – морщась на ее мечтательный тон, жестко ответила я. – Пусть хоть по кругу его пустят всем клубом – заслужил.
Судя по звукам, сзади происходило именно то, о чем я говорила – шум, возня, резкие удары, возгласы и чей-то обиженный вопль, пронзивший и перекрывший все остальные шумы.
Плевать! – твердо сказала я себе, сопротивляясь вдруг возникшему желанию вернуться и спасти этого негодяя. Вот моей помощи он точно не заслужил!
Толкнув плечом дверь заднего выхода, я выбежала на свежий воздух, завернула за угол, прислонилась к стене и попыталась отдышаться. И тут же накатила обида – пьяная, злая, горькая… До этого адреналин зашкаливал и было не до переживаний. Но как только я остановилась перевести дыхание, как только немного отошла от неожиданной встречи – все снова встрепенулось в душе.
Как?! Как я могла позволить этому случиться? Где была та рассудительная, осторожная, знающая свои права девушка, которая в двадцать два года достигла того, чего большинство и к тридцати не достигают? Неужели учеба до такой степени важна для меня, что ради нее заставила себя покориться абьюзеру и пережить весь этот кошмар?
Или дело не только в учебе? Но тогда я совсем тряпка – потому что у Мэйсона явно кроме вкусного траха ничего в планах не было насчет меня.
Однако, с другой стороны – зачем он здесь? Ведь не мог же наткнуться на меня случайно? Значит… следил?!
– Куда теперь? – рядом обрушилась на стену Ванесса.
– Не знаю даже… А пойдем-ка… – я недоговорила, икнув.
– В машину ты пойдешь в таком состоянии! И поедешь домой! – прорычали со стороны угла здания. – Причем немедленно!
Взвизгнув, мы обе подскочили и понеслись в глубь жилого квартала за центральной улицей. Не тут-то было. Нагнав меня в три секунды, Мэйсон схватил за руку, развернул к стене и прижал к ней уже обе мои руки – высоко за головой.
– Пусти! – выплюнула я, тяжело дыша и дергаясь бедрами, плотно прижатыми к разгоряченному мужскому телу. Меня трясло – от злости, от стыда, от несправедливости всего этого… И от моей собственной реакции – даже сейчас, когда я должна ненавидеть и бояться его…
Позорные слезы выплеснулись из глаз – почему я должна убегать от него? С какой стати?!
– Ты – пьяная, – констатировал он, прожигая меня взглядом. – И накрашена как шлюха…
Я всхлипнула, отворачиваясь от него.
– Я вообще… не накрашена… И не хочу больше краситься никогда… Чтобы такие, как ты, проходили мимо…
– А губы? – он, казалось, не обратил никакого внимания на вторую, обвинительную часть моей фразы. – Что за гламурная пошлятина?
Я невольно лизнула губы и тут же охнула, когда он толкнулся в меня напрягшейся ширинкой – явно непроизвольно, в ответ на то, что я показала кончик языка.
– Это не моя помада… Это Джесси… Пусти меня!!
Я снова дернулась и снова безрезультатно. Зажав обе мои руки своей одной, он взял мое лицо за подбородок и повернул к себе – так, чтобы я смотрела ему в глаза.
Пару секунд молчал, словно не знал, что и сказать. Потом скривился.
– Нет, я так не могу с тобой разговаривать… – и тыльной стороной ладони вытер то, что «бисексуал» Джесси оставил на моих губах.
Только тут я заметила, что во второй руке он сжимает ошейник – шипастый, тот, что был у бугая на шее. Проследив за моим взглядом, брезгливо отбросил его в сторону.
– Это тоже не мое. Хотя, ты так резво ищешь приключений на свою задницу, что что-нибудь в этом духе тебе точно не помешало бы. Может, подобрать? Как считаешь?
– Считаю, что ты ублюдок, негодяй и тварь! – выкрикнула я ему в лицо, задыхаясь от ярости. – И я ТЕБЯ! НЕНАВИЖУ! Понятно?!
Не выдержав фонтана эмоций, бивших и клокотавших в моей груди, я бурно, истерически разревелась.
– Гад… ненавижу… ненавижу… – рыдала, мотая головой...
Он явно не ожидал такого отпора, такого всплеска живой, искрящейся ненависти – отпрянул и смотрел на меня с таким растерянным выражением лица, что даже немного жаль его стало. Появилось ощущение, что до этого момента он думал, что просто играл со мной. Ну подумаешь, принудил к сексу? Чего у меня этого секса, дефицит что ли?