— Не хотите сегодня дать себе волю? — Он наклоняется ко мне и заговорщически подмигивает. — Смерть от шоколада — самая лучшая смерть.
— Нет. Она голодает, — отрезает Марк.
— Голодаю?
Официант ретируется.
— Ну… почти. Тебе разрешаются зелень, вода, иногда кусочек-другой тунца — и много лимонного сока.
Считай, голодаю.
— Ты должна похудеть.
Молчание. После ремарки о «полных бедрах» я сбросила еще два фунта и теперь вешу сто двадцать пять[27], но Марк глядит на меня так, словно я похожа на набивную тряпичную куклу.
— На пять фунтов, не меньше! — продолжает он. Потом жестом просит подать ему чек, а раз уж поднял палец, значит, можно ткнуть мне в бедро. — И подкачать мышцы. Слушай, отличная идея! Когда приедешь в гостиницу, почему бы тебе не посидеть на велотренажере минут так сорок-пятьдесят?
Почему? Могу придумать сотню причин.
— На велотренажере… Сегодня? — лепечу я.
— Ну да, тоже верно. — Марк достает из зажима стопку банкнот, кладет на стол и встает. — Для обмена веществ лучше утром. Поставь будильник на шесть тридцать. — Он протягивает мне руку. — Не волнуйся, крошка, я тобой займусь. На то я и твой агент.
Я выхожу из ресторана голодная и злая. Марк снова вообразил себя экскурсоводом и говорит:
«Давай я тебе еще кое-что покажу». Я борюсь с желанием дать ему пинка. А дорога тем временем уходит вверх — все выше и выше, по каньону в горы. На поворотах фары высвечивают то аккуратно подстриженную живую изгородь, то яркую цветочную клумбу, то густую виноградную лозу. Дух захватывает! Однажды зимой вместо урока естественных наук наш класс повели в Милуокскую оранжерею. Во всех трех куполах было тепло и росло много всего интересного, но мне особенно запомнился тропический. Я впервые видела такую роскошную зелень, такую идеальную красоту. Прямо как в сказке: крошечный райский сад, каких не бывает снаружи. По крайней мере, так мне казалось. А здесь — пожалуйста, такой же рай вокруг меня. Повсюду. Может, растения и другие, но чувство то же. Именно теперь я понимаю: вот оно! Вот роскошь, вот блеск: не небоскребы, а эта благодатная земля, что открывается передо мной под ворчание мощного двигателя автомобиля.
— Смотри, крошка! Надпись «Голливуд»!
Огни города… Звезды… Я откидываю голову, вдыхаю ночной воздух и протягиваю руку, пытаясь прикоснуться к этой красоте.
Голливуд!
Я обязательно стану знаменитой.
На следующее утро погода как по заказу: солнечно, ясно и не слишком жарко. Сорок пять минут я еду в никуда на велосипеде, прихлебывая лимонную водичку, а меню в номере переворачиваю, чтобы не читать. В животе урчит, но я не обращаю внимания: хочу стать знаменитой!
Марк забирает меня ровно в девять. Мы проезжаем мимо плаката с пышногривой и очень пышногрудой блондинкой. Вокруг правого соска написано: «Анджелина».
— Это что? — спрашиваю я. Не слышала о таком товаре.
— Не что, а кто.
— Анджелина — ее собственное имя?
— Ну да.
Марк включает поворотник.
— А что она рекламирует?
— Себя.
— A-а… Она проститутка, — догадываюсь я.
Честно говоря, не думала, что можно прямо взять и вывесить свою рекламу.
— Нет, не проститутка, а актриса. Это самореклама, — объясняет Марк.
Он одет почти так же, как вчера, только рукава короткие. Когда он плечом прижимает трубку к уху и набирает номер, под калифорнийским солнцем ярко горят его золотые часы.
— Как это?
Марк вздыхает.
— Анджелина хочет быть звездой, поэтому покупает рекламный щит. Все просто.
Это ему просто. Я вздыхаю, представляя милуокское шоссе, обклеенное моими фотографиями в бикини с единственной целью: рекламировать мой товар, то бишь меня. Я бы умерла от стыда — если бы мама не убила меня раньше. Она и так-то от моей работы не в восторге. «Послушай, я же не была в Калифорнии. Разве мне не надо расширять свои горизонты?» — сказала я во время неизбежного спора перед поездкой. «Расширять горизонты или набивать кошелек?» — парировала мать. Правда, она сдалась, причем в основном потому, что неравнодушна к месту, где родился Джерри Браун[28].
Передо мной, однако, не Джерри, а Марк, точнее, агентство Марка: приземистое зеленое здание с огромной черной надписью «НАУ! Модели Марка Голда» на фасаде (чтобы никто не усомнился, кто здесь главный). Внутри настоящее столпотворение. Никогда не видела столько агентов одновременно! У входа, напоминающего дверь гаража, вокруг двух больших круглых столов бегают шестеро человек. Посреди каждого стола — вращающаяся подставка с папками, где хранятся данные всех девушек агентства. Агенты звонят и принимают звонки, подставка крутится.
28
Известный американский политик-демократ, бывший мэр Калифорнии. Выступал против войны во Вьетнаме. После провала на выборах в Сенат отправился в духовное паломничество в Японию и Индию.