Лейла два раза резко сворачивает направо и паркует «порше» на свободное место. Мы оказались позади белого двухэтажного здания, оплетенного виноградом. На вывеске ярко-красные и синие буквы складываются в надпись «Фред Сигал»[30]. Мы заходим внутрь, и нас замечают… все.
— Привет, Лейла, на втором этаже много новенького!
— Лейла, я так восхищаюсь вашей работой!
— Эй, Лейла, как дела?
О боже! Я провожаю взглядом мужчину, который возвращается в отдел мужской одежды, и хватаю Лейлу за руку.
— Это был… это был Теренс Трет Дарби[31]?
— Ну да.
— Супер!
— Возможно. Хотя я бы на его месте сменила прическу.
Я смеюсь — очень громко — и трусцой поднимаюсь за Лейлой по лестнице.
— Привет, Лейла!
— Лейла, у меня в субботу вечеринка! Виста-Дель-Мар, четыре-семь-восемь-семь! Непременно приходи — и бери Ника!
Я снова оглядываюсь.
— А это кто?
— Кто его знает? — отвечает Лейла.
«Фред Сигал» — небольшой магазин. Небольшой, но хорошо продуманный. Мы выходим прямо к стенду темных очков. Лейла снимает свои.
— Хочешь? — спрашивает она, надевая новые, с логотипом, которого я даже не знаю.
— Да… Ух ты, спасибо! — Я выбрасываю из футляра свои «Рэй-Бэн» и аккуратно кладу отданные Лейлой.
За очками — всякие дизайнерские шмотки.
— О-о! — говорю я, когда Лейла показывает мне серое платье от Версаче.
— Тебе пойдет.
Лейла отдает платье мне; за ним следует мини из золотистой кожи. Продавщицы зависают над нами как ястребы.
— Я помогу! — говорит одна.
— Диетической колы? — предлагает вторая.
— Мисс Роддис, мы только что получили вот это! — Третья поднимает повыше длинное черное платье. — Это «Алайя» — вам нравится?
Лейла поднимает новые очки на лоб.
— У меня такое есть. Аззедин сам мне его подарил.
Она отворачивается к вешалкам.
— О, тогда я уверена, эта модель прекрасно на вас смотрится! У нас есть в желтом и темно-синем вариантах.
— Правда? — Лейла поднимает голубые глаза. — Хорошо, я посмотрю темно-синее. А она — желтое.
Лейла берет диетическую колу с подноса, который из ниоткуда возник под ее рукой. Я следую ее примеру.
— Прекрасно! Их отнесут в примерочную.
Я улыбаюсь. Вообще-то, желтый цвет мне не нравится, но кто я такая?
— Слушай, Лейла, а какие-нибудь еще советы по диете? — спрашиваю я, пока наши пальцы перебирают вешалки.
— Ну, я придерживаюсь щелочной диеты… На. — Лейла вручает мне платье из коричневой кожи.
— Это что?
— «Библос».
— Нет, я про диету.
— А… — Лейла берет пару кремовых кожаных брюк. Я тоже. — Ты знаешь, что у каждого человека в организме свой уровень pH, как в бассейне?
Нет.
— Да.
Лейла берет кремовый кожаный жакет. Я тоже.
— Щелочная диета — это когда избегаешь кислотных продуктов.
— Ясно… а зачем?
Лейла дает мне бледно-розовый кашемировый свитер; потом белый. Продавщица несет за нами весь ворох одежды. По пути в примерочную мы наталкиваемся на двух хихикающих девчонок, которые просят Лейлу поставить автограф на обложке «Вог». «С любовью, Лейла» — пишет она рядом со своей щекой.
— От кислот в организме задерживается жидкость, замедляется обмен веществ и вообще.
— Понятно…
Вообще-то, ничего не понятно, но я готова поверить ей на слово. Я захожу в одну кабинку, Лейла — в другую. Она просовывает руку через занавеску.
— Вот, пописай на эту бумажку! Так ты определишь кислотность своей мочи. Синий — это хорошо.
Неудивительно, что у Лейлы такая большая сумка.
— Ладно! — Я сую бумажную полоску в карман. А сходить придется скоро: за последние полчаса я выпила два стакана колы и один — воды. Продавщицы были очень предупредительные. — Значит, нельзя есть помидоры и всякое такое?
— Нет… Кислые продукты необязательно кислотные. — Лейла, видимо, переодевается, потому что ее голос звучит то громче, то тише. — Помидоры — это нормально. И апельсины тоже — все фрукты. Кроме клюквы. О! И чернослива. Старайся не есть чернослива.
— Ладно.
Так-то оно и лучше, учитывая, что я буду принимать слабительное. Я раздеваюсь и надеваю серое платье Версаче.
— Ешь келп.
— Чего-чего? — Я заглядываю к Лейле. Платье «Алайя» собралось гармошкой у нее вокруг ушей. — Ой! Давай помогу!