Окей, дальше не менее странно.
— По разговорам парней она слышала, что еще у них общее: бои. Состязания какие-то.
— Вот видишь! Мой брат не вор, — ткнула в меня пальцем с упреком.
— Тогда почему собирался скрываться?
У нас не та ситуация, когда пора обнадеживать.
— Не знаю, — протянула растерянно, — Но кто возьмет в сообщники для кражи драгоценностей врага? Паша не говорил мне о девушке, значит, она не стала его. И если не добился, тогда зачем… прощался в видео?
— Как вариант добиться с помощью сокровищ. А?
— Плат, ты сам говорил, что у сыщиков разные версии. Хватит цепляться за моего брата, как за самого злостного вора.
Глазки заблестели у моей сообщницы, все-таки тяжелее всего участвовать в деле, когда стоит на кону жизнь родных.
Распутывать клубок я собирался и, вместо просвета, еще больше запутался.
— Допустим, мы откинем девушку жадную до денег и что ради нее твой брат хотел разбогатеть. Что тогда остается? Бои. Ты знала об этом?
Амелия кивнула.
— Это незаконные бои, почти без правил. Брат просил никому не говорить. На них он и так хорошо зарабатывал. Уже собирался машину купить.
— Считай, что он мне разрешил вашу тайну узнать. Вариантов все равно у Паши мало. Вспоминай все, что знаешь.
Амелия не стала упираться, у нас ведь не тот случай. Брат не брал ее с собой, мало рассказывал и только вскользь. Пришлось складывать картинку по обрывкам его рассказов сестре.
Ясно одно, мне придется наведаться туда. И что-то мне подсказывает, если Гуров не скрылся, а просто прогуливает, то там он чаще бывает, чем в универе.
Возле своего дома Амелия потянулась открыть дверь машины.
— Давай провожу, — собрался и я выходить.
— Зачем? Здесь же не надо притворяться.
В полумраке ее глаза светились как у кошки, она смотрела на меня, совсем близко, а я вот… вообще не знал, что ей сказать.
Всегда могу что-то ляпнуть, а тут как отрезало.
— Да, ты права. И так на тебя много времени потратить пришлось, — пробурчал ей и специально не смотрел, как она выходила.
Только потом уставился в окно, на удаляющуюся хрупкую фигурку.
Зачем-зачем? Вроде я знаю, зачем.
Мне надо скорей разобраться с историей сундука. А я сижу и жду завтрашний день, в котором будет она, моя строптивая сообщница.
И что еще за фея у нее такая? Одно расследую, в другом теряюсь. От меня сегодня ушли две девушки с цветами. Для первой и не думал дарить, а для второй меня бесит, что этим кто-то, стал не я.
Глава 17
Спустя два дня после свидания, с поправочкой — не моего, я много думала, что же там за девушка такая, какие еще тайны могли быть у брата.
Перед началом лекции по истории, Уля прислонилась к окну и перекидывалась знаками с сержантом. Наши парни посмеивались над ее воздушными посланиями поцелуев. Как по мне, это выглядит немного забавно, а больше мило и точно естественно. Чего не скажешь обо мне и Платоне.
Он обнимает меня и корчит влюбленного только для вида. А я, вместо того чтобы спокойно подыграть, злюсь на него, что он меня дразнит. Злюсь на себя, что привыкаю. Столько предметов на учебе проходим и ничегошеньки из того, как перестать вести себя как дура. В моем случае, не вестись на провокации красавчика.
Сообщник, значит, сообщник.
И без всяких там, а вдруг он… особенный.
В аудиторию вплыла леди Зло со своей свитой. Зыркнула на меня испепеляющим взглядом, встряхнула тщательно уложенными локонами и гордой походкой направилась дальше. Ее подружки посеменили следом и, проходя мимо моего стола, одна из них, будто случайно, задела учебник с тетрадью, роняя на пол.
На мое замечание даже ухом не повели. Вот же гадюки злорадные!
Заняли места передо мной, и свита не преминула к Тоньке подлизаться:
— Да там глянуть не на что, скоро ее бросит.
— В этом свитере вообще выглядит жирной.
— А прическу ее видели? Фуу. Облезлая ворона.
— Вам, кроме воровки, поговорить, что ли, не о чем? — цыкнула староста, главарь стервозных злюк. — Плат не слепой, никогда с ней серьезно не будет. Хи-хи.
С пола я собирала свои вещи дрожащими руками. Мысленно прикидывала, какой гадюке первой стукнуть по башке учебником? А вдруг еще глупее станут? И, конечно же, сразу побегут писать жалобу на покушение.
Связываться с ними, как в дерьме валяться.
Уля вернулась, и я ее тихонько попросила со мной пересесть. Ну не хочу я смотреть всю лекцию в спину леди Зло. Там для меня, словно написаны все их слова, что Плат бы никогда с такой облезлой не связался.