– Главный методист академии Брон Кричер, – улыбнулся мужчина. Повернулся к своим спутникам и принялся их представлять: – Декан факультета целителей Виктор Заррис и староста отделения воздуховиков Аагард Ларсон.
Я постаралась мысленно воспроизвести озвученные имена, но не смогла – слишком перенервничала, слишком больно ударилась. Мне хотелось лечь в кровать, свернуться калачиком и поплакать.
– Так вы целитель? – я обратилась к невысокому щуплому мужчине в узких темных очках. Именно его главный методист назвал деканом. – Я очень больно ударилась, вылечите, пожалуйста.
Но целитель ответить мне не успел, так как в разговор влез высокий парень, по-видимому староста.
– Впервые вижу, чтобы боевик жаловался на боль.
Так как в голосе парня совершенно отчетливо слышалась издевка, я не сочла лишним обернуться и смерить возникающего уничижительным взглядом. Староста, кстати, был довольно симпатичным: выше меня почти на голову, стройный, но не щуплый. Хотя, может быть, объемы добавляла эта дурацкая мантия… Нос длинный, узкий, зато губы четко очерченные, пухлые, а глаза зеленые, как трава. Впечатление испортила прическа – блондин, а волосок к волоску, как видно, не один час укладывался. Я вспомнила, как выгляжу – растрепанная, в помятом платье, с разбитыми коленями, и разозлилась.
– Напомните, кто вы?
– Староста отделения воздуховиков Аагард Ларсон.
– Не очень разобралась в вашей иерархии, надеюсь, что это очень почетно, раз вы статус обозначаете перед своим именем. Так вот, Аагард, не понимаю, с чего вы взяли, что я боевик. Предоставьте мне, пожалуйста, весь список факультетов, я ознакомлюсь с ним и выберу, куда хочу поступить.
– Однако… – протянул целитель.
– Да, наверху мой чемодан, отправьте за ним кого-нибудь. И вообще, пересмотрите ваше отношение к студентам, – я задыхалась от гнева. – Я замерзала на башне битый час! Отец говорил, что мне предстоит какое-то испытание, так позвольте спросить, как я буду его проходить, если замерзла, упала с башни и разбила колени?! Учтите, если не пройду испытание (а я его не пройду теперь точно), сами будете оправдываться перед моим отцом! А он, на секундочку, министр!..
Аагард запрокинул голову и расхохотался. Я осеклась на полуслове и уставилась на старосту, зло сощурившись.
– Студентка Тиррос, – неожиданно рявкнул целитель, внешний вид которого вообще не предвещал такой мощи в голосе. – Прекратите словоизлияние! Вы уже прошли испытание.
– Не может быть, – я почувствовала, как внутри меня все оборвалось. – Когда?
– Когда спрыгнули вниз с башни и приземлились, почти не пострадав.
– Вот же ж… – я покусала губы, задумавшись. – А как можно было его не пройти?
Мужчины переглянулись.
– Разбиться о землю, – начал перечисление методист. – Замерзнуть на крыше, улететь под порывом ветра – с миниатюрными девушками часто такое бывает…
Я смотрела на Брона, широко открыв рот:
– А выжить в вашей академии вообще реально?
Главный методист равнодушно пожал плечами:
– Выпускники есть каждый год, так что реально.
– Хорошо, – я потерла глаза руками. Уровень адреналина в крови падал, и я начала чувствовать усталость от всего произошедшего. Да и бессонная ночь давала о себе знать. – Давайте обсудим, на какой факультет я буду поступать, или этот вопрос не к вам? Я знаю, что у вас есть знатоки, боевики, и теперь еще узнала о целителях. Это все?
– Еще есть создатели, – Аагард с трудом сдерживал улыбку. Я предпочитала не обращать внимания на этого наглеца.
– Не понимаю, кто это, да и неважно. Скажите, где меньше всего нужно напрягаться? Раз уж я поступила, придется хоть немного у вас задержаться. Иначе отец не поверит, что я вылетела не по своей воле.
– Виктор, – Брон обернулся к целителю. – Может, она все-таки ударилась головой? Проверь.
– Да нет, – декан пожал плечами. – По-моему, это врожденное.
– Студентка Тиррос, – главный методист стал произносить слова медленно, как будто разговаривал со слабоумной. – Вы не выбираете факультет, вас зачисляют в зависимости от способа прохождения испытания. Прыгают с башни боевики. Только в них достаточно силы духа, смелости и безрассудства. Воздвигают вокруг себя воздушные стены создатели. У них внутри есть силы противостоять своей же стихии. Знатоки изменяют движение ветра, в них есть та эмоциональная элегантность, которая позволяет увидеть все потоки и обратить их себе на пользу.
– А целители?
Декан улыбнулся:
– Целители иногда действуют так, как обычный человек никогда бы и не поступил. Был студент, который собрал вокруг себя всех мошек, муравьев и грел их. А остальные этих мошек и не замечали вовсе… Был студент, рядом с которым замертво упала ворона. И, вместо того чтобы защищать себя от ветра, он принялся лечить ворону. Вредная птица потом позвала всех своих сородичей, и когда мы поднялись на башню, на ней был птичий лазарет с полузамерзшим лекарем. В основном же целители лечат себя до того момента, пока их не найдут.