— Элис… — он произнес ее имя беззвучно, одними губами, подавшись вперед.
— Не подходи ко мне… Я боюсь тебя, — с этими словами она развернулась и, расталкивая толпу ребят, бросилась бежать.
От нервного напряжения Дженк пошатывался. Сделав движение, чтобы последовать вслед за ней, он понял, что не может сдвинуться с места. Внезапно парень почувствовал, что сил больше не осталось. Опустился на землю и сжал голову окровавленными руками.
Все что было потом, было как во сне.
Пола увезла скорая помощь.
Спустя несколько часов Дженк сидел в кабинете директора, глядя мимо него в окно за его спиной на верхушки видневшихся там деревьев. Мистер Кембелл нервно ерзал в своем кожаном кресле, лицо его было багрового оттенка. Он что-то говорил, брызгая слюной при каждом слове и страшно вращал выпученными глазами. В это время в кабинет ворвался представительный мужчина, который оказался отцом Пола.
— Где он? — раздраженно выкрикивал он, — А-а-а, ты здесь! Я подам заявление в полицию! Тебе это так просто с рук не сойдет, щенок! Ты поплатишься за то, что натворил! Мой сын чуть не умер!
Дженк молча опустил голову. Ему было все равно, что они там говорят, все равно, что с ним будет. У него перед глазами стоял взгляд Элис, полный страха перед ним, а в ушах продолжали звучать ее слова: «Я боюсь тебя…»
***
Когда его, наконец, выпустили из кабинета директора, Дженк несколько секунд стоял в нерешительности, обдумывая, что делать дальше. В голове был полный бардак, все шумело и свистело от гневных возгласов директора и отца Пола. Он пошел сначала медленно, потом все быстрее и быстрее, пока не побежал. Дженк остановился только возле пустых теннисных кортов. Зайдя на площадку, уселся прямо на землю. Видимо, просидел тут довольно долго, потому что уже совсем стемнело. Он не заметил, когда пришел Дарио.
— Вот ты где! Я всюду тебя ищу, — проговорил он, опускаясь рядом. — В полицию подавать заявление не будут!
Дженк повернул к нему голову:
— А ты откуда знаешь?
Дарио подмигнул ему и самодовольно усмехнулся:
— У этого Пола рыльце в пушку по самое не балуй. Его папаша пусть лучше своим сыночком занимается, ему будет не до тебя.
— Что ты имеешь в виду?
— Порошочки… Пол промышлял этим давно. Даю руку на отсечение, что Элис тоже так попалась на его удочку. Я уже навестил его в больнице. Потрепал ты его, конечно, изрядно, но жить будет, это точно. Он обещал мне убрать все фотографии из интернета и к тому же сам проведет работу со своим предком. Так что, волноваться не о чем.
Дженк недоуменно смотрел на него. Сицилиец сидел с довольной миной.
— Ты серьезно? У тебя что, досье на каждого есть? — после небольшого молчания спросил Дженк.
— Не на каждого… но на кого нужно, на того есть. Я внимательный… не упускаю ничего из того, что вижу и слышу.
Дженк хмыкнул:
— На меня тоже есть?
— А ты как думал! Тебе придется теперь всю жизнь быть моим другом, а не то… — Дарио провел большим пальцем себе по горлу и рассмеялся. — Сицилийская мафия может все!
Но Дженк не повеселел, а, наоборот, нахмурился еще больше.
Дарио резко оборвал свой смех и пристально уставился на него:
— Есть что-то еще?
— Нет ничего…
— Есть, есть, вижу, что есть.
Дженк помолчал, а потом сказал сдавленным голосом:
— Я бил его и не мог остановиться… во мне клокотала такая злость, даже понимая, что могу убить его, я все равно продолжал наносить удары, — он положил голову на свои согнутые колени, обхватив их руками.
Дарио отвел глаза, его взгляд стал задумчивым. Дженк бормотал уже еле разборчиво себе в ноги:
— Элис права, что испугалась меня. Я сам себя боюсь… И мама права, я — чудовище, которое никто не полюбит…
Сицилиец бросил на него косой взгляд.
— Ты думаешь ты один такой? Добро пожаловать в клуб. В таком случае, я тоже чудовище, потому что я боюсь не только себя, но и того, что тот, кто меня полюбит, расплатится жизнью за это.
Дженк поднял на него лицо, глядя непонимающе. Дарио смотрел прямо перед собой, будто забыв о его присутствии.
— Я сын своего отца. Мать моей старшей сестры погибла при покушении на него, мою маму расстреляли у меня на глазах, когда мне было всего пять лет. Все, кто любил его, умирали один за другим. Остались только я и Марина. Я не выбирал, кем мне стать, я родился сыном мафиози и всю жизнь, сколько себя помню, спал с пистолетом под подушкой. Хочу я или нет, но меня ждет та же судьба. Ты ведь знаешь, что случилось с Линой…
Дженк странно посмотрел на него, Дарио все также, не поворачивая головы, пристально глядел куда-то вдаль. Некоторое время они сидели молча, потом Дженк спросил:
— Ты сказал про Лину, как она?
— В порядке. Она в Атланте вместе с матерью, Сэмом и бабушкой. Они собираются остаться там насовсем.
— Это хорошо…
— Да, пусть лучше так… Она звонила, приедет через несколько дней за вещами.
— Вы увидитесь?
— Нет, я уезжаю на каникулы.
***
Лина складывала вещи в чемодан. Ей было грустно, но она понимала, что Дарио еще совсем мальчик, что он еще учится в школе, что даже если бы не было никаких других препятствий, они все равно не могли быть вместе, и у нее своя жизнь, но от этого было не легче. Было невыносимо жаль сознавать, что они больше никогда не встретятся. Она подошла к окну и прижалась лбом к стеклу. Сердце вдруг сжалось, она увидела его на противоположной стороне улицы. Он стоял, засунув руки в карманы, прямо напротив дома и смотрел в ее сторону, прищурив глаза. Они смотрели друг на друга несколько минут, затем он рванулся с места и, в одну секунду перебежав улицу, оказался у дверей ее дома.
Лина бросилась вниз по лестнице, чувствуя, как сердце бешено колотится в груди. Распахнув входную дверь, она оказалась в его объятиях. Запустила руки в его черные как смоль волосы, прижимаясь к нему всем телом. Между жаркими поцелуями, выдохнула:
— Дар…
Он подхватил ее на руки и легко понес вверх по лестнице. Ногой открыв дверь в ее комнату, уложил на кровать. Уверенными, но неторопливыми движениями освобождая ее от одежды, покрывал поцелуями ее лицо, шею, медленно продвигаясь все ниже и ниже. Она замерла, отдавшись полностью его властным рукам и горячим губам, приносящим невероятное волнение и возбуждение во всем теле, погрузившись в свои ощущения, выгнула спину, запрокинув голову, и прикрыла глаза.
— Почему ты пришел? — она лежала лицом к окну, прижимаясь к нему спиной и разглядывая звезды на небе.
Слабый свет, проникая в темное окно, слегка освещал их обнаженные тела. Он, приподнявшись на локте, другой рукой одними пальцами легонько проводил по красивым изгибам ее тела. Коснувшись губами ее плеча, сказал очень тихо:
— Я уеду через пару дней. Хотел посмотреть на тебя… еще раз.
— Наверное, мы больше не увидимся…
— Наверное… Но это будет потом, а сейчас ты со мной, — развернув ее к себе, он начал целовать девушку со всей нежностью и вновь нарастающей страстью.
***
Учебный год закончился. Дело с Полом было замято, как и обещал Дарио.
Дженк вошел в комнату сицилийца, когда тот собирал вещи, и растянулся на его кровати. Дарио продолжал заталкивать одежду в большую дорожную сумку, не обращая на него никакого внимания. Какое-то время Дженк молча наблюдал за ним, а потом спросил:
— Ты едешь домой?
— Нет, — Дарио, наконец, остановился и повернул голову в его сторону.
— Могу я спросить, куда?
— Я нанялся матросом на грузовое судно, которое будет курсировать по Карибскому морю все лето. Дома мне нечего делать.
Дженк помолчал, задумчиво глядя на его сборы. Дарио бросил на него сосредоточенный взгляд.
— А ты?
— Мне тоже нечего делать дома. Я думаю пока, куда податься.
— Не хочешь со мной? Матросов всегда не хватает…
Дженк оживился, в глазах загорелся веселый огонек.
— Еще спрашиваешь!
— Тогда живо собирайся, через три часа нужно быть в Майями.