- Не все еще потеряно для тебя, - раздался резкий старческий голос из кабинки. Дон никого там не видел, и это заставило его остановиться. Мужчина пытался бороться с поглощающим его страхом и доводящим до ступора животным ужасом.
- Ты подобрался к нему слишком близко, и за это он найдет тебя первым, - продолжал голос.
- К-кто н-найдет?
- Его называют будильщиком, - дверь маленькой кабинки начала открываться. С трудом Дон разглядел высокого старика в черном рабочем комбинезоне, появившегося на балконе высокой лестницы. Опираясь на перила, он смотрел на Дона. Лицо старика выглядело изможденным, хмурым и очень усталым, но глаза по-молодому блестели.
Дону было все еще страшно, но присутствие старика хоть немного успокаивало.
- Поднимись ко мне.
- А надо?
- Надо! - твердо произнес старик. - В первую очередь, тебе самому.
Дон не стал спорить, он обогнул лестницу и поднялся по расшатанным ржавчиной ступеням на балкон кабинки.
- Зайдем внутрь, - хмуро произнес старик, - там он нас не потревожит.
Дон вошел. Кабинка внутри оказалась больше, чем казалось снаружи, красные занавески занавешивали окошки, пульт был искорежен. На полу лежал старый потертый ковер, который старик оттащил в сторону, открывая люк в полу.
- Помоги мне, - попросил старик. Мужчина с большим трудом поднял люк.
Старик первым спустился вниз, следом за ним шел Дон.
- Куда ведет этот путь?
- Туда, где он тебя не достанет, - отозвался старик.
- От кого мы бежим?
- Не мне его надо боятся, а тебе.
Они стояли посередине глухого мрачного туннеля, ведущего в неизвестность.
- Может, вы мне, наконец, объясните, что здесь происходит?! Я с самого начала ничего не могу понять! Кто вы такой?
Старик не ответил, уходя по коридору. Дону приходилось его нагонять, но это почему-то не удавалось: даже когда мужчина ускорял шаг, высокий старик все равно его опережал.
- Э-Э-ЭЙ!!! Вы не слишком торопитесь?
- Догоняй! - отвечал ему старик, и тоннельное эхо доносило его голос.
- Подождите меня!!!
- Догоняй!
Дон не знал, что ему делать - бежать или идти: в тоннеле было темно и холодно, накатывали приступы клаустрофобии; неизвестно, закончится ли он вообще и есть ли из него выход? Однако Дон все еще слышал впереди шаги, значит, все не так уж плохо.
Наконец, шаги стихли.
- Жду тебя!
- Иду!!! - отозвался Дон, ускоряя шаг, и, пройдя какое-то расстояние, уткнулся старику в спину. Вокруг царила тьма.
Постепенно в тоннеле стало светлеть, поднялся ветер, черные обломки, отделяющиеся от тьмы, разлетались, словно отламываясь от сферы, внутри которой, между небом и землей, стояли старик и Дон.
- Что это?
- Это уходит тьма, не будем ей мешать. Иначе попадем в вихрь, и тогда не миновать беды.
Впереди показалась картинка, словно нарисованная искусным художником, только живая - потому что она приближалась к ним. На картине была автострада, окруженная с обеих сторон горами, одичалым кустарником, песком. А чуть в стороне от дороги стояла одинокая заправка, со скошенной крышей, выглядящая так, словно ей не пользовались лет сорок. Закатное солнце лишь слегка касалось горизонта, постоянно балансируя на грани яви и сна, освобождая место для вечерних сумерек.
Вскоре картина поравнялась с Доном Бритмуном, и из нарисованной иллюзии превратилась в реальность.
- Дальше пойдешь сам, - сказал старик.
- Стоп! Как сам? Мне надо домой! Верните меня домой!
- Иди! - приказал старик.
Дон осмотрелся: вокруг никого, ни старика, ни выхода из тоннеля. Так бывает, когда очнешься от дурного сна. Мужчина стоял посреди асфальтированной автострады, впереди - уходящее в закат солнце, громадье горных каньонов и одичалых кустарников, заправка. Тяжело выдохнув, Дон уперся руками в колени, замер, пытаясь привести хотя бы в относительный порядок сумасшедшую круговерть в мозгах.
- Может мне кто-нибудь ответить!!! - закричал он. - Как мне попасть домой?!
Спокойно, Дон, спокойно, ты же не хочешь, чтобы тебя признали психом?
- Я не псих! Я просто хочу вернуться! Мне надоело здесь! Все надоело! Я хочу к Меган, хочу забрать Брайана из школы! Много разве прошу!?
Немного, Дон, но сейчас самое время соблюдать осторожность. А то, не дай бог, поранишься о какой-нибудь краеугольный камень, их здесь валяются сотни и даже тысячи, в самой крохотной песчинке под ногами кроется безумие, оно нападет на тебя, едва ты успеешь произнести слово «Оклахома».