По глазам видно было, как рациональный Виталий Борисович силился найти ответ, но не мог. По глазам видно было, что он начал было подозревать меня в совершении этого ужаса, однако ничего нельзя было подвести под эту теорию, и он это знал. Поэтому он опустил взгляд и произнес: «Похоронить бы его, да негде…». После чего направился к женщинам за стол, которые всё это время сидели, глядя на нас и не произнеся ни слова. Грузно опустился на стул и уставился в полированный алюминий стола.
Надо было что-то делать, что угодно, лишь бы не сойти с ума. Меня вдруг осенило – в аквариуме под потолком атриума наверняка есть узел связи, я мог бы попытаться вытащить оттуда какую-то информацию. Может быть, даже журнал безопасности или записи переговоров…
– Идёмте, у меня есть идейка, – с этими словами я вышел в атриум. Металлическая лесенка у стены вела под самый свод, где железный мостик соединял её с «аквариумом», в котором постоянно находилась пара дежурных. Сейчас внутри было пусто. Я подошёл к лесенке и взглянул вверх. Ну да, метров шесть тут точно будет. Я начал подъём и на середине пути взглянул вниз. Дамы-бухгалтерши смотрел на меня, а Виталий Борисович уже стоял у основания лестницы, готовясь отправиться за мной. Семёна с дочерью не было, видимо они остались в столовой. У мостика, на вершине подъёма меня застал новый удар в шлюз. Страх сковал тело, я вцепился в перила лестницы не в силах пошевелиться. «Что за херня творится? Почему так страшно?..». Перед глазами всплыло лицо Вадика, искажённое ужасом. Собрав остатки сил, я всё же вышел из оцепенения и преодолел последнюю ступень, повалившись на серпантин. Тяжело дыша, я лежал и смотрел в потолок, а тем временем на мостик уже поднялся Виталий Борисович. Он протянул мне руку и со словами «Соберись, боец! У нас ещё много работы», дёрнул меня вверх. Я поднялся и пошёл к аквариуму, держась за перила. Подо мной были метров десять пустого пространства, и, казалось, где-то вдали виднелись два робких силуэта женщин, оказавшихся не в то время и не в том месте…
«Аквариум» оказался небольшим центром управления. Здесь было множество кнопок с непонятными обозначениями, радиоустройство, мониторы для вывода изображения с видеокамер. Я сел во вращающееся кресло и принялся разглядывать центральный пульт видеонаблюдения, переключая камеры. Просматривался коридор жилого отсека, столовая, где за столом, понурившись, сидели Семён с Марусей. Атриум с нескольких ракурсов, и мы с Виталием в аквариуме. Наружные камеры показывали ночную тьму. Там не было видно никакого движения, за исключением метущего снега. Звука не было, но я отчетливо представил, как там, снаружи, завывает одинокий ветер. Вот и ярлычок «Кроличья нора». Неужели камера за шлюзом? Наконец-то я увижу, куда ведет этот спуск! Переключившись на единственную камеру внутри шлюза, которая, по логике, должна была висеть прямо над въездом, я увидел только серую монотонную пульсирующую картину. Казалось, какие-то смутные тени шевелились тут и там, но ничего нельзя было разглядеть, всё как будто заволокло густым дымом. Пожар? Но кто же стучит в шлюз?
Я повернулся к консоли и начал рыться в системе в поиске какого-нибудь лога. Никаких паролей или любой другой защиты не было – видимо, в этом не было нужды, так как рота дежурных никогда не подпускала сюда посторонних, а роту дежурных в свою очередь не пускали вниз – как не пускали вообще никого без спецдопуска снаружи внутрь периметра. Впрочем, пускать было некого – тайга на многие километры вокруг таила в себе лишь диких зверей. Мы постоянно были совсем рядом с военными тайнами, и в то же время они были в полной недосягаемости…
Из того, что я нашёл и прочёл в журнале безопасности и графике движения транспорта, выстроилась довольно стройная картина. Внизу таился какой-то секретный комплекс, куда постоянно завозили немаркированные запечатанные ящики с неизвестным содержимым. Некоторые из них были очень большими, некоторые – поменьше. Также частенько приезжало буровое оборудование, какие-то трубы, баллоны с газом самых различных типов и видов. Было похоже, что внизу велись какие-то изыскания по поиску то ли горных пород, то ли минеральных ресурсов, но в эту версию не укладывались запечатанные ящики, которые мне доводилось мельком видеть самому, когда солдаты, приподнимая брезент, исчезали внутри тентов для досмотра содержимого. А ещё тот факт, что наружу ничего не вывозили – грузовики возвращались порожняком.
Так или иначе, жизнь шла своим чередом, но сегодня произошло что-то внештатное, и военный персонал атриума покинул помещение, отправившись внутрь бункера. Серьёзности произошедшему добавлял тот факт, что вниз спустились вообще все, вплоть до дежурных «аквариума». А автоматический протокол безопасности закрыл за ними и запечатал двери – два внутренних шлюза, из-за которых теперь доносился леденящий душу металлический стук, который, казалось, стал чаще – и, что хуже, наружные ворота, отрезав нам путь к отступлению.