Но… С другой стороны… Джеймс очень красивый, статный и разве я мог когда-нибудь даже подумать о том, что мой Истинный будет таким сильным альфой? Я думал, что мой альфа будет простым клерком или что-нибудь в этом духе, и я был бы этому действительно рад. Простому тихому счастью — жить спокойно рядом с любимым человеком. А с Джеймсом спокойной жизни точно не будет.
Отхожу от окна, когда альфа, докурив, поднимает голову наверх, вглядывается в окна, и мне кажется, что он смотрит именно на меня. Опять осторожно выглядываю из-за шторы — Джеймс садится в машину и уезжает. Вздыхаю то ли с тоской, то ли с облегчением от того, что он уехал.
Хочется прямо так, в одежде, завалиться на расправленный диван, мне было так лень его в пятницу утром собирать, так что я просто застелил постель и ушёл на работу. Сейчас я очень рад своему решению: не придётся долго стелить, просто скину покрывало.
Всё-таки надо сначала что-нибудь перекусить, потом в душ и лишь потом падать на не совсем мягкий диван, в объятия подушки и одеяла.
Засыпал я с мыслью, что на работу завтра мне всё же придётся идти, а там мой внешний вид, точнее запах, вызовет всеобщий резонанс. Вроде я ни в чём не виноват, а чувство такое, что я совершил что-то постыдное и неуместное.
Утром следующего дня я зашёл в наш кабинет и старался сделать вид, что ничего не произошло и вообще ничего не изменилось. Даже тогда, когда Агнес и Джонни резко замолчали и повернули голову в мою сторону, я всё равно делал вид, что всё по-прежнему — доставал кружку из тумбочки, хотел кофе попить перед началом работы. И даже когда в кабинет зашёл Тео со словами: "Ого! Вот это запах!", я всё равно делал вид, что это всё не про меня.
Теодор даже встал посредине кабинета, так и не дойдя до своего места, которое, между прочим, находилось рядом с моим, но ближе к кабинету Эндрю. Молодой альфа медленно повернулся ко мне и выпучил свои глаза, я даже и представить себе не мог, что они у него могут быть настолько большими.
— Вау, — вот и всё, что мог мне сказать Тео.
Я немного растерялся от такой реакции и, честно говоря, не знал, куда деть глаза, только бы не смотреть на лица своих коллег. Я просто сгорал от стыда. Но ещё хуже стало после того, как в кабинет зашёл Эндрю. Он, как обычно, со всеми поздоровался и направился к своему кабинету, но так же как и Теодор замер рядом с моим столом. Хорошо, что хоть не повернулся в мою сторону, а то я уже был готов лезть под стол. Он лишь сжал руки в кулаки, и мне даже показалось, что я слышал, как у него скрипнули зубы, и он направился в свой кабинет.
Я посмотрел на закрывшуюся дверь начальника и вдруг понял, что почти не страдал оттого, что Эндрю так со мной поступил. Наверное, это из-за Джеймса. Невольно прикасаюсь к повязке на шее. Болит. И это только начало. Если не поставить ответную метку, укус альфы будет болеть ещё сильнее, начнутся головокружение и тошнота, слабость и тому подобное. Может, всё-таки не мучиться и укусить Джеймса за шею и откусить от него кусок побольше?
Но для начала надо выбросить все сомнения и лишние мысли и наконец, приступить к работе. На обед я отправился чуть позже остальных, чтобы не сталкиваться в лифте с основным количеством сотрудников, работающих в этой компании, и так как я вчера ничего не готовил, то и направился прямиком в магазин, всё равно в кафе не успею пообедать, да и привык всю жизнь экономить.
Купив в магазине салат и сандвич, быстро отправился обратно, опять же чтобы не сталкиваться с основной массой народа. Пообедав, я быстро принялся за работу, решив с головой уйти в дела.
Стараюсь не отвлекаться на боль и на шёпот наших "тётушек", которые всё время поглядывали на меня, и даже Тео пару раз не удержался и скосил на меня глаза. Надо сделать перерыв и дать отдохнуть глазам — пойду пить чай. Нет сил находиться в такой обстановке. Хватаю свою кружку и иду на кухню, мысленно молясь, чтобы там никого не оказалось.
Мне повезло. Захожу на кухню — ни души. Может, молитвы действительно действуют? Ну, хотя бы в таких мелочах. Завариваю себе чай и собираюсь сесть за стол, на котором стоит миска с печеньем.
Поворачиваюсь и натыкаюсь на Джениффер — высокая, стройная, рыжеволосая омега с зелёными глазами и белоснежной кожей. До этого я всегда считал, что у всех рыжих есть веснушки-конопушки, но её кожа была чиста. Может, она, конечно, её чем-нибудь отбеливает. Она тоже работает в нашем отделе, но сидит в другом кабинете.
Девушка подошла ко мне ближе и, положив одну руку себе на талию, внимательно на меня посмотрела.
— Так это правда, что о тебе говорят?!
Я не совсем понял, утверждает она или задаёт вопрос.
— А что говорят? — хлопаю невинно ресницами, находясь немного в ступоре.
— О том, что ты спишь с нашим директором.
Пожимаю плечами. Что тут можно сказать? По запаху ведь и так понятно. Сплю, конечно, это не то слово, но не буду же я сейчас об этом говорить Джениффер. У нас с ним странный секс с получением удовольствия только одного участника процесса, лишь один раз было, когда он и обо мне подумал.
— Так вот, хочу тебя предупредить: ты особо слюни-то не распускай. Подумаешь, переспали. С кем не бывает? Мистер Уилсон будет моим.
Её тон и весь внешний вид говорили о том, что она пришла надо мной посмеяться. Конечно, внешне я ей проигрываю. Только вот я с ней соперничать не собираюсь, зря она тут свой хвост распушила.
— Да забирай, — я небрежно махнул рукой. — Не жалко.
У неё округлились глаза, было интересно наблюдать, как её красивое лицо вытягивается. Я с удовлетворённым видом обошёл девушку и направился к печенькам.
Глава 22
Всю рабочую неделю я Джеймса не видел и не слышал, и от этого было как-то тоскливо. Я стал замечать, что постоянно ищу его глазами, когда выхожу из кабинета и направляюсь в другие отделы или всё время жду, что он сейчас зайдёт к нам, но этого не происходило. Конечно, я понимаю, что сам ему сказал, чтобы он не рассчитывал на мою благосклонность, но всё равно, в глубине души, надеялся на то, что он будет за мной ухаживать и попытается меня добиться, но он просто меня оставил мучиться в одиночестве вместе с моими проблемами и переживаниями.
После работы в пятницу иду домой. Темно. И, памятуя о своём предыдущем опыте возврата с работы в это же время, опасливо поглядываю по сторонам. Иглу в шею снова я получить не хочу.
Поднимаюсь к себе в пустую квартиру. Тихо и грустно. Может, мне стоит завести кота, и то веселей будет.
Одиноко. Пятница, вечер, я, молодой омега, сижу дома один, и даже пойти не с кем куда-нибудь. Может, собраться и одному сходить в кино или в кафе? Нет, только не в кафе, там я буду себя чувствовать ещё более одиноко, чем сейчас, лучше в кино. А может, дома что-нибудь интересное приготовить и посмотреть фильм по телеку или в интернете скачать? Точно, так и сделаю.
Подхожу к холодильнику и делаю ревизию. Надо идти в магазин и прикупить себе еды, чтобы что-нибудь приготовить. Быстро найдя в интернете интересный, на мой взгляд, рецепт, бегу в магазин и покупаю продукты. Правда, я не строго соблюдаю рецептуру и заменяю некоторые продукты по своему вкусу.
Дома из купленных ингредиентов делаю всё по рецепту (ну, почти все). Получилось довольно недурно. Поев и посмотрев интересный фильм, приходится ложиться спать. Тоска так и не покинула моё сердце, а боль от метки не давала нормально уснуть, я то проваливался в тяжёлый липкий сон, то снова просыпался весь мокрый от пота. Такое с момента укуса впервые. Я думал, у меня будет больше времени, прежде чем метка начнёт меня мучить, "заставляя" поставить ответную метку.
Утром в субботу я проснулся абсолютно разбитым и не выспавшимся. Хотелось ещё поспать, но, как и ночью, у меня толком ничего не получилось, просто провалялся в постели до обеда. Лучше от этого стало не намного. Поднимаюсь с постели. Выглядываю в окно: на улице серо и тоскливо. Сажусь на подлокотник дивана, складываю руки на подоконник и кладу на них голову. Наблюдаю за одинокой птичкой, перелетающей с ветки на ветку. Телефонный звонок вырывает меня из некой дремоты, в которую я впал, глядя в окно.